Я склоняю голову набок, внимательно наблюдая за ними.
— Я не верю, но вы уже потратили слишком много моего времени. Так что на этот раз я оставлю вас в покое… пока.
— В будущем, Глория, не стоит интересоваться тем, что происходит в этой квартире, — я кидаю взгляд в сторону квартиры напротив. — И Уолли прав: никогда не открывай дверь незнакомцам. Никогда не знаешь, кто окажется по ту сторону — воры, преступники, убийцы, психопаты…
Я прячу оружие за спину.
— Итак… — Я делаю шаг вперёд, и они отстраняются, держась друг за друга. Я смотрю вниз и давлю на сигарету Глории носком ботинка, прежде чем снова поднять взгляд. — Вам не стоит больше видеть моё лицо. Мне нравится заявление Уолли: вы ничего не видели и ничего не знаете.
Они кивают, и Уолли дрожащей рукой тянется к дверной ручке, закрывая дверь.
— Они, наверное, умрут от страха во сне после того, что ты им только что устроил, босс, — говорит Грассо, усмехаясь, и начинает колотить по двери своей мощной рукой.
Дверь распахивается, и Чиччо облокачивается на неё, тяжело дыша, с красным лицом. Пот сверкает на его лице, а пряди волос прилипли к лбу.
— Извини, босс, — его глаза избегают моего строгого взгляда. — Поел тайской еды, и плохо стало, — он пару раз ударяет себя кулаком по груди и отрыгивает.
— Отвратительно, братан, — бурчит Грассо, проходя мимо него.
— Чёрт возьми, ты ж нахрен взорвал здесь туалет на прошлой неделе после того, как поел это карри, — Чиччо сердито сверлит его взглядом.
— Хватит, — я потер виски, уже выслушав препирательства двух идиотов и теперь ещё и этих двоих. — Где они?
— В спальне, босс, — Чиччо показал подбородком.
Я иду в заднюю спальню и открываю дверь. Воздух здесь затхлый, влажный и жаркий, а работающий кондиционер едва освежал душную комнату. Я включаю свет, и передо мной открывается сцена: мужчина и женщина сидят в центре комнаты на стульях. Их спины прижаты друг к другу, руки связаны за спиной. Когда я подошёл, женщина застонала и потянулась, чтобы снять повязку с глаз.
Её лицо было испачкано потеками туши от слёз и пота. Прежде чем начать, я вытащил кляп из её рта.
— Пожалуйста, пожалуйста, — её голос дрожит, она старается сдержать эмоции. Я ценю её попытку сохранить контроль, а не впадать в истерику, как это обычно бывает в таких ситуациях.
— Мисс Ловато, что для вас означает слово «Omertà»?
Она склонила голову в знак молчания. Я продолжил: «Говорят, что среди мошенников и преступников нет чести. У русских есть то, чего не хватает нам, итальянцам. Когда их загоняют в угол, они остаются верными друг другу, но легко предадут подельника или партнёров. Редко, когда они выдают друг друга. В этом отношении мы могли бы кое-чему у них поучиться».
— Клянусь, я ничего не говорила.
Я снял очки и, пристально глядя на неё, сказал: