— Как только совести хватило заявиться сюда, — кричит и ударяет меня. — «Забудь все, что между нами было! Тебе теперь есть с кем скоротать время». Это были твои последние слова, которые ты ей написал. А теперь пришел посмотреть на плод своих и папашиных стараний. Мой тебе совет: молись! Молись, чтобы не случилось ничего ужасного!
— Я должен увидеть ее, Паш, — говорю ему. — Не останавливай меня! Ты не знаешь, что я испытываю. Не понимаешь, какой ад сейчас творится у меня в груди.
С трудом сдерживаю свои эмоции. Но как унять бушующий шторм в груди. Страх, что я могу потерять ее… Что она уйдет и оставит меня. Слишком больно. Я вижу смятения брата. Но он не может понять, как меня рвет на части. Ему не понять этого чувства.
Пашка поворачивается ко мне спиной, сжав руки в кулаки. Каждый шаг, который я делаю, идя за ним, дается мне с большим усилием. Ноги будто прирастают к полу и отказываются идти вперед. Сердцебиение учащается. Я люблю ее. Только одну ее.
Захожу следом за Пашкой и замираю. Моя девочка лежит в трубках и не двигается. Нина была права. Это все моя вина. Я виноват в том, что не боролся за нас. Что допустил все это. Во всем виноват только я один….
— Держись, я прошу тебя, — говорю, опустив ладонь на стеклянное окно, разделяющее нас. — Ты не можешь оставить меня здесь. Не можешь этого сделать. У нас впереди еще долгая жизнь. Наш ребенок, Эль, — не могу сдержать слез, которые так и вырываются наружу. — Борись, я прошу тебя. Я никуда не уйду, слышишь меня. Никуда. Ты стала частью моей жизни. Той частью, которую я не готов потерять.
Внутри все сжимается. Касаюсь лбом холодного стекла и не могу бороться с тем, что происходит со мной. Эмоции вырываются из меня. Они как яд разносятся по всему телу. Нанося удары по открытым участкам.
— Прости меня! Я не должен был этого допустить. Мне следовала побежать за тобой. На этом месте должен быть я, но не ты… — сжимаю руки в кулаки.
— Дим, хватит, — говорит Пашка. — Идем!
— Не трогай меня! Я нужен ей….
— Ты ей ничем не сможешь помочь! Она в коме. У нее травма позвоночника. Нам с большим трудом удалось вытащить ее с того света и сохранить беременность, — говорит Пашка. — Чем ты планируешь ей помочь? Твоя исповедь ей ничем не поможет. Ты сделал достаточно, когда пошел на сделку с отцом. Он никогда не играет по- честному. Но ты, зная все это, все равно принял его условия. И к чему это привело?
Пашка не знает ничего. Эля, она моя жизнь. Только с ней я научился любить. Моя Эля… Мой ежик. Ты должна проснуться.
— Эль, — стучу в стекло. — Я люблю тебя, слышишь. Все те слова, которые ты слышала, они были правдой. Ты для меня все.… Борись!
Не могу перестать смотреть на нее. Не могу стоять спокойно. Она там, а я здесь. Она не может оставить меня. Ни сейчас, ни потом… Так не должно было быть.
Продолжительный одиночный звук наполняет помещение. Нет… Ты не можешь… Не можешь…. Нет… Нет…. Так не должно быть….
— Эль! — кричу ей. — Эля…. Эля….
— Реаниматологов сюда, быстро! — кричит Пашка, оттаскивая меня назад.
Я вижу, как к ней забегают врачи, но ничего не могу с собой поделать. Я должен быть рядом с ней. Кричу… Зову ее, пытаясь вырваться из захвата брата. Но он не отпускает. Выталкивает меня в коридор и обнимает. Я не могу принять это. Не могу смириться с тем, что происходит. Мне больно. Слишком больно. Слезы стекают по лицу. А я по-прежнему цепляюсь за брата, пытаясь найти в нем поддержку и надежду. Я не вынесу этого…. Не смогу….
Глава 38
Меня всего трясет. Внутри все разрывает на мелкие кусочки. Эля не может…. Не может оставить меня. Я ведь люблю ее. Люблю. Хватаю себя за волосы и прижимаюсь к холодной стене. Мне никогда не было так хреново, как сейчас. Я будто теряю весь смысл жизни вместе с Элей. Если это спасет ей жизнь, то я готов. Готов отдать все, что ей нужно…. Пусть заберет мою жизнь, но живет. Я должен был побежать за ней. Должен был ее остановить. Но не смог. Я дважды не смог удержать ее…. Дважды упустил. Ничего толком не объяснив….