Платье невесты

— Ты отлично справилась. — Произнес он, наклонившись к ее уху.

— Спасибо. — Тело девушки задрожало от отчаяния и желания, прокатившегося по всему телу, стоило только этому мужчине приблизиться к ней.

А на языке уже сладко тлел едва ощутимый привкус черного кофе — горчинка его парфюма.

— Я не хочу, чтобы кто-то другой надевал это платье. Это было ошибкой.

— Ты про… — Она повернулась к нему.

— Оно твое. И той модели, которую ты пригласила, совсем не подходит.

— Не понимаю…

В это время Витя с другого конца зала бесстыдно пожирал ее взглядом. Маруся качнула головой и подняла взгляд, отваживаясь заглянуть Весперу в глаза.

— Ты говоришь про «Рассвет»?

— Я распорядился, чтобы его принесли тебе в номер. — Твердо сказал Александр. — Я дарю его тебе. Нужно было сразу сказать, что я не представлял никого другого в этом платье.

Грохот ее сердца заглушил шум аплодисментов.

— О, мэтр Веспер! Приветствую! — Невысокий лысый мужчина в смокинге подошел и пожал шефу руку.

Спустя секунду, к нему присоединился еще один. И еще. Маруся хотела отойти, чтобы не мешать, но Александр остановил ее, крепко сжав ладонь девушки в своей руке. Казалось, каждый в этом зале жаждет пообщаться с ним лично. Какие-то дамы, их высокопоставленные мужья, звезды шоу-бизнеса, пресса, бесконечно щелкающая затворами камер, юные модели, именитые актрисы — они все шли приобщиться к его сиянию.

И только спустя почти целый час, соврав, что их ждут, молодые люди сбежали, прихватив с собой бутылочку шампанского. Покинули темный зал, в центре которого кружились в танце Марго с Жоржем, и, смеясь, спустились вниз, к фонтану. Сели на лавочку за раскидистой пальмой и долго болтали.

— Моя мать считала, что, если окружить меня всем французским и изысканным, то я вдруг перестану быть Коровиным, и никто не узнает, что по крови я не Веспер.

— Она переживает. Очень. — Маруся слегка наклонилась на его плечо. — Будто ты считаешь, что она продала тебя. Ты говорил ей такое?

— В сердцах. Но, согласись, то, что она сделала, это дикость какая-то.

— Думаю, самое время простить ей. Ради ее здоровья и твоего спокойствия. Отпусти уже свои обиды.

— Вот ты какая, значит. — Он улыбнулся, наклоняясь к ее лицу. — Сердобольная.

И улыбнулся. Так пьяно, задорно, что Маруся не могла не рассмеяться.