— Если ты сама не прогонишь меня, я буду рядом, не сомневайся. Это уж точно не изменилось.
— Я хочу, чтобы ты был рядом, Иос, — говорю я тихо, чувствуя, как на меня накатывает волна эмоций, которые я не в силах выразить словами.
Выныриваю из воспоминаний, снова оказываясь на улице, в суетливой толпе, где каждый куда-то спешит.
Солнце светит так ярко, что кажется, хочет испепелить всех людей, злобно скалясь сверху. Но власть его слишком слаба здесь, ближе к северу. Оно светит ярко, но греет здесь слабо.
Стараюсь не смотреть на прохожих, чтобы меня никто случайно не узнал, хоть и понимаю — такая предосторожность ни к чему. Вряд ли здесь, где расхаживают простолюдины, найдется кто-то, кто видел меня в прошлой жизни и узнает в закутанной в глубокий капюшон девушке ту самую жену опального дракона, которого собираются казнить.
— Если мы не найдем никого, придется действовать так, как предложила Кармина, — говорит Иос. — Это опасно, но, похоже, у нас не будет особенного выбора. Единственный шанс — это попытаться вытащить его прямо на коронации. Я надеялся, что нам удастся найти человека, который хорошо знает замок и поможет пробраться туда. Но, похоже, все мои старые связи оборваны.
Иос говорит очень тихо, так, что слышу его только я, благодаря своим нитям. Теперь мне не нужно даже напрягаться, чтобы слышать и видеть все, что мне нужно. Музыка нитей становится для меня такой же естественной, как дыхание.
Я привычно ощупываю нитями людей вокруг, на всякий случай, проверяя нет ли кого-то в толпе, кто, возможно, задумал что-то недоброе. Нет ли кого-то, чье сердце бьется слишком часто.
Вот сухой старик, просит монетку, вытянув грязную узловатую руку из своих лохмотьев, словно засохшую древесную корягу. Его сердце бьется медленно, словно постепенно засыпая и кажется, что в этом древнем теле оно устало биться уже очень давно, но продолжает, потому что так надо. Вот босые дети бегут поднимая клубы пыли в воздух своими ножками. Они хохочут, они полны жизни. Их сердца бьются быстро и весело. Я машинально укрепляю сердце старика, когда прохожу мимо и кладу ему в руку монетку.
Я иду вперед, чувствуя сердце Иоса, бинение которого стало для меня таким же близким и постоянным, как биение моего собственного сердца.
Я скольжу нитями по людям, пытаясь подарить каждому частичку света, который разгорается во мне, как вдруг чувствую, в одном из домов, за окном первого этажа женщину, которая от прикосновения моих нитей вздрагивает и отшатывается, словно чувствует их присутствие.
Я мельком смотрю в ту сторону и спешно отворачиваюсь, испуганная этим. Раньше еще никто не реагировал на мое воздействие таким образом. Раньше мои нити для всех оставались незаметными.
— Пойдем отсюда, — торопливо говорю я.
— Что такое?
— Тут есть кто-то… Восприимчивый к моим нитям. Она почувствовала прикосновение. Женщина, за тем окном.
Иос встречается со мной глазами и прослеживает мой взгляд. Два раза мне повторять не приходится. Он понимает все сполуслова.
Иос ускоряет шаг, проталкиваясь через людскую толпу, он крепко держит меня, словно боится, что я могу исчезнуть в любую минуту.
— Сюда, — бросает он, резко поворачивая в темный проулок.
— Я думаю она не видела нас.
— Я бы не был так уверен. Спрячь пока свои нити.