Последнее слово срывается с её губ, будто воздух выходит из сдувающегося шарика. Суа морщится от боли, но тут же пытается сделать вид, что всё в порядке, хотя на самом деле всё далеко не так. Тэхён зависает на мгновение и, придя в себя, бросается к ней.
— Я тебя оставил всего на пару часов, — Тэхён не знает, с какой стороны подойти, как прикоснуться, чтобы не причинить ещё больше боли, поэтому руки он так и держит в воздухе над замотанной кистью Суа, осматривая её. — Что случилось?
Суа делает слабый кивок в сторону раковины, где лежит треснутый стакан. Она кривится, потому что от воспоминаний о том моменте, когда тонкое стекло неожиданно разошлось в её руках, оставив после себя, мягко говоря, неприятное ощущение, мутить начинает. Кровь, которую она увидела в первые секунды, была смыта водой, и теперь всё выглядит не так ужасающе, как тогда, но лёгкая тошнота пока не прошла.
— Посуду мыла, — она вздыхает.
— Суа, ну как так? — не совсем понимая, каким образом обычное мытьё посуды вдруг закончилось сценой из какого-то хоррора, Тэхён, наконец, находит край полотенца.
Немного помедлив, он всё же решается и осторожно тянет за него, приподнимая вверх, но полотенце, пропитанное кровью почти насквозь, прилипло к коже настолько сильно, что теперь кажется — снять его не получится никогда. Ткань сопротивляется, а у Тэхёна, сердце замирает, стоит только посмотреть в лицо Суа: от его любого малейшего движения она задерживает дыхание, продолжая улыбаться, но движения уголков губ показывают, что ей больно.
Крови так много, что Тэхён ловит себя на мысли: это точно кадр из какого-то хоррор-фильма, где произошло ритуальное убийство. Тряхнув головой, он тут же отгоняет её, пытаясь сосредоточиться на деле. И когда попытки безболезненно убрать махровую ткань с раны, чтобы оценить масштаб бедствия, проваливаются, он подходит к раковине, берёт кружку и наполняет её тёплой водой.
— Попробуем размочить, — говорит Тэхён, доставая из аптечки антисептик, чтобы потом осторожно обработать рану.
Поливая понемногу водой из кружки засохшее полотенце, Тэхён посматривает на Суа, снова и снова пытаясь сдвинуть его с мёртвой точки.
— Ой-ой, — она издаёт высокий, почти писклявый звук, когда махровая ткань, наконец, начинает поддаваться. — Ауч!
Тэхён перестаёт разматывать полотенце и смотрит на неё с исподлобья, словно ожидая, когда она будет готова к продолжению.
— Прости, — Суа улыбается виновато и ёрзает на стуле, пытаясь найти удобное положение, но боль не отпускает. Вновь с её губ срывается короткое "хе-е-е".
— Ещё немного, — Тэхён останавливается, давая ей время собраться с мыслями. Он ждёт, когда она кивнёт, разрешая продолжить. — Очень больно?
Суа, закрыв глаза, кивает несколько раз. В её голове всё ещё проносится момент, когда она порезалась, и только теперь боль стала осознанной и резкой. Рука будто пульсирует от каждого, даже едва уловимого движения.
Последний рывок, и Тэхён освобождает её кисть из плена полотенца, замирая на месте из-за окровавленных пальцев и пореза, который пересекает её руку, между большим и указательным пальцами.
— Вот чёрт, — выдыхает он в сердцах, не в силах сдержать эмоции. Суа открывает глаза и, посмотрев на рану, тут же отворачивается. Вид её собственной крови, запёкшейся на коже, снова вызывает тошноту. Она сглатывает комок, подступивший к горлу, чувствуя, как лёгкая паника начинает уверенно бить по нервным окончаниям.
Конечно, это не первое её боевое, так сказать, ранение — за свою жизнь Суа уже успела собрать коллекцию синяков, ушибов и шрамов. За каждым из них стоит своя история, иногда даже забавная, но сейчас, ей становится не по себе. Это кровавое месиво на её руке выглядит ужасающе, и никакие истории не могут смягчить тошнотворное чувство.
— Всё настолько плохо? — голос её дрожит, и она больше не рискует смотреть. Вместо этого Суа изучает дверцу кухонного шкафчика, на которой неожиданно обнаруживает пятно.
— Поехали в больницу, — Тэхён произносит это таким тоном, что Суа, услышав слово "больница", резко поворачивается к нему лицом, округлив глаза.
— Зачем? — в её голосе слышится испуг, и она отчаянно цепляется за надежду, что это можно как-то обойти.