Сосредоточенный на сложном выматывающем процессе, я не обращал внимания ни на изменение поведения женщины, ни на изменение ее запаха. Заметил реакцию Александры только тогда, когда она вцепилась мне в волосы. И то поначалу отвлекся, лишь чтобы на нее рыкнуть, призывая к порядку.
Отвлекшись же, сначала опешил, а потом мысленно обозвал себя идиотом. Потому что, во-первых, не подумал о подобной подоплеке моих действий, во-вторых, не заметил их последствий и, в-третьих, здорово ошибся в оценке этой женщины, посчитав ее холодной.
Останавливаться на достигнутом я не стал и продолжил свои действия. Хотя сосредоточиться на достижении лечебного эффекта уже не получалось; я слишком увлекся процессом, упиваясь запахом ее желания и с удовольствием наблюдая за ее реакцией. Оказалось, ее величество – весьма чувственная женщина, а сознательно соблазнять собственную жену – очень увлекательное занятие.
Не знаю уж и вряд ли смогу вспомнить, что происходило ночью, но утро в общей постели началось к обоюдному удовольствию.
Вставать не хотелось совершенно. Более того, возникли определенные чисто технические трудности. Если болевые и тошнотворные ощущения куда-то рассосались, то обыкновенная слабость навалилась с утроенной силой. Казалось невозможным пошевелить рукой или ногой, да и мысли в голове путались. Хотелось лечь и… нет, не сдохнуть, но уснуть на пару суток. Но такой возможности у меня не было. Меня ждал бюджет, несколько жизненно важных строительных проектов и Мурмар. Мне почему-то совершенно не верилось, что он сегодня чем-нибудь меня порадует.
И точно. Что брат, что казначей оказались не готовы к вызову в мой кабинет, оба одинаково испуганно смотрели на меня, и оба виновато блеяли что-то невнятное. Похоже, они рассчитывали, что после обряда я день или два пролежу пластом, не в силах выбраться из супружеской постели.
Стало быть, я правильно сделал, переступив через себя, хотя и держался сейчас на одном упрямстве. От слабости покачивало, мысли разбредались и то и дело натыкались на свежие воспоминания. Запах женщины, оставшейся в спальне, пришел сюда вместе со мной, отвлекал и вкупе с воображением рисовал картины, совершенно не способствующие работе. Единственное, что радовало, это возможность позволить себе развалиться в удобном кресле и сверлить собеседников взглядом через стол.
– Мурмар, у тебя было несколько суток, а ты даже не открыл бумаг.
– Неправда, я открыл, – смущенно пробормотал брат, опуская взгляд. Как мне уже доложили, он все это время вел себя именно так, как того требовали инстинкты после обряда – почти не покидал собственную спальню. И я на него, честно говоря, даже всерьез не злился, а ругался больше для порядка, в воспитательных целях. У иных в хвосте мозга больше, чем у моего брата в голове, и это объективная реальность, менять его уже поздно. Так даже лучше; пусть над наследником работает. Там у него пока еще есть шанс хорошо справиться с задачей.
– И закрыл. Сегодня, – кивнул я. – Аиур, я тебе что говорил сделать с этим? – перевел я взгляд на казначея, тряхнув в воздухе тонкой папкой с бюджетом.
– Сходить в нужник, ваше величество, – пробормотал чуть живой от страха пожилой двуликий.
– Нет, Аиур. Я говорил, чтобы ты засунул это себе в задницу и больше не смел мне показывать. – Я в раздражении швырнул папку в чиновника.
– Но вы же предупреждали, что его высочество…
– Я говорил, что его высочеству ты предоставишь
– Нет, что вы! Просто не было времени со всей этой подготовкой, торжествами, праздником… – заюлил он. Хотя было видно: именно на это и надеялся, что после обряда мне будет не до того.
Похоже, опять пора менять казначея. Вот кто бы мне подсказал, что хуже: наивный дурак вроде Аиура, довольно посредственный как работник, но и не способный скроить сложную махинацию для воровства, или умный профессионал, но которого непросто поймать за руку?
– Последний шанс, Аиур, – мрачно проговорил я. – Если… Да! – рявкнул я на стук в дверь.
– Ваше величество, – в образовавшуюся щель просунулась голова секретаря, – прибыл господин Танмур.
– Приглашай. Да, и вызови ко мне генерала Анвар-вера. Танмур, проект готов? – воззрился я на появившегося на пороге щуплого немолодого оборотня.
– Да, ваше величество, – он согнулся в поклоне. – Все, как вы и распорядились.