— Как и ты, — спокойно сказал некромант. — До конца этой заварушки.
Обняв Ло, он подхватил ее на руки, и Ло почувствовала себя в полной безопасности. От Бастельеро пахло розмарином и полынью — знакомый аромат его алхимических эссенций. Кто-то залихватски присвистнул, кто-то отпустил шуточку, но Маркус, обернувшись в ту сторону, равнодушно, без малейшей злости и потому очень убедительно сообщил:
— Прокляну.
И смешки стихли. А ей даже не было стыдно, потому что слишком плохо. И потом, это же Маркус!
Но вместо палатки он отнес ее в кусты и заставил прочистить желудок. Напоил чем-то кислым из собственной фляги, вытер платком лицо. Постоял на страже, пока Ло сходила еще дальше в кустики — идти к полковому сортиру у нее не было сил. И, наконец, отвел в палатку, где она села на лежанку и расплакалась, ненавидя себя и весь мир. Маркус сидел рядом, обнимал ее за плечи и гладил по волосам, пока Ло захлебывалась в рыданиях, пытаясь рассказать ему. Черные головешки вместо тел, опаленное оружие и доспехи. Человеческая плоть, превратившаяся в угли, так что тел не осталось… Эта чернота стояла у нее перед глазами, а волосы и одежду пропитал навязчивый дурманный запах жареного мяса. Она умрет от голода, но больше в рот его не возьмет! И как теперь жить…
— Как и раньше, Подснежничек, — сказал Маркус. — Только пообещай мне одну вещь.
— Что? Не… убивать?
Она и в самом деле готова была обещать это, хотя не представляла, как сможет выполнить клятву, будучи боевым магом, давшим присягу.
— Не мешать крепкую выпивку со слабой, — вздохнул Маркус. — Ну и закусывать, разумеется. А сейчас поспи. Я клянусь тебе, Ло, они уже ушли в Претемные Сады. Ни одной неупокоенной души не витает в этой клятой ложбине. Зато остались живы другие, те, что с твоей стороны. Спи спокойно, Подснежничек.
Ло закрыла глаза, и забвение пришло, незаслуженно милосердное и почти полное. А утром оказалось, что его светлость Бастельеро поступил на военную службу, причем добился распределения в тот же полк, что и Ло. Ему охотно пошли навстречу, потому что некромант и боевой маг — на редкость удачная связка, а Избранный Смерти может позволить себе ставить любые условия. И когда Маркус после разговора с Ло перенес вещи к ней в палатку, никто особо не удивился. На Ло все равно продолжали смотреть, но эти взгляды, якобы жаркие, а по ее мнению — сальные, уже не пугали.
Главное, никто больше не смотрел на нее как на соблазнительную редкую добычу. Удивительно, но мужчины, которые никак не понимали, что Ло не хочется их внимания, отлично поняли, что она принадлежит другому. Ее отказы считались капризами и набиванием себе цены, однако когда они с Маркусом стали жить вместе, это приняли как должное. Оставить свободную женщину в покое — невозможно. Отбивать женщину у собрата-офицера — неприлично. Ло это злило, но она смирилась, потому что знала: иначе ей придется постоянно доказывать свое нежелание стать чьей-то любовной победой.
А через год-полтора окончательно изменилась и она сама. Научилась пить крепкий карвейн одним глотком, с рейтарской лихостью выливая его в рот. Стала одеваться как удобно, наплевав, кто и каким взглядом провожает ее штаны и высокие сапоги. Отрезала волосы и спокойно посылала к барготовой матери любого, кто мешал мэтр-лейтенанту Ревенгар выполнять ее службу. И когда в полк приходило пополнение — офицерские вакансии на передовых позициях появлялись часто, — уже старожилы советовали новичкам не распускать язык и не тянуть руки к бешеной магичке, которая ко всему спит с труполюбом — подобралась же парочка. Ло только мрачно усмехалась, слыша это за спиной. Магов-боевиков в армии по традиции прозвали палачами, как труполюбами — некромантов, но палач-женщина… Палачка? Палачиха? Она так и осталась без прозвища, только Маркус продолжал именовать ее Подснежничком, не смущаясь переменами в Ло…
…Рыжая лиса чутко повела ухом, глянула в сторону надвигающейся стены огня и прянула с холма. «Почему так близко? — беспомощно удивилась Ло. — Я должна была перехватить огонь раньше!» Пальцы сложились в привычный аркан, но магия молчала. Ничто не шевельнулось внутри, не потекло, как всегда, живым сладким золотом по жилам. Близко! Совсем близко! Огонь гудел, и перед ним, летящим по долине, дрожало зыбкое марево раскаленного воздуха.
Ло попробовала снова. И еще раз! Руки дрожали, она понимала, что не успевает. Несколько мгновений — и огненная волна поглотит ее. А потом покатится дальше, к лагерю. Марвин не успеет — он ведь надеется на нее, магессу Ревенгар. Да и здесь ли он? А в лагере люди: рейтары, обозники, маркитантки… В лагере Маркус!
В горячечном исступлении она пробовала все, что умела и могла, но время, до этого летевшее, остановилось, замерло каплей тягучей смолы, и Ло могла только с жуткой безнадежностью смотреть, как вспыхивает трава у подножья холма, как пламя взлетает к ней, охватывая сразу… Она видела, как меняет цвет, а потом осыпается пеплом ее форма, обугливаются сапоги, ореолом вспыхивают длинные волосы, на миг разлетаясь на смертельном ветру. Глотая жар, охвативший ее, Ло беспомощно оборачивалась к лагерю, но злой огненный ветер подхватил ее и понес, будто клочок пепла над костром…
Стон! Громкий стон… ее собственный! Ло стиснула зубы, зажала себе рот рукой. Выгнулась на постели, сбрасывая одеяло. Бешено колотилось сердце, неровно, с перерывами. Проклятье… Снова сон? Ведь знала же, что нельзя засыпать!
«А ты собираешься не спать вовсе? — поинтересовалась ее разумная хладнокровная часть. — Не сможешь». «Не смогу, — безнадежно согласилась Ло. — Пресветлый Воин, только не опять! Не надо этих снов, возвращающихся из ночи в ночь. Прошу тебя…»
Она спустила ноги с кровати, покосившись на безмятежно посапывающую Нэнси, пошатываясь, добралась до комода. Потянула на себя ящик и бездумно уставилась на шкатулку с зельями. Деревянная коробочка так и манила себя открыть… Все еще дрожащими от страха пальцами Ло откинула крышку — и земляничный запах овеял ее, такой сладкий, нежный, уютный…
— Нет, — прошептала она, вглядываясь в коробочку с ужасом и отвращением, словно та была полна ядовитых пауков. — Я не буду. Только не снова.
«Одну-то можно, — робко постучалась в сознание мысль. — Всего одну. А там, глядишь, кошмары и пройдут. Ты не сможешь так жить, Лавиния Ревенгар. Будешь просыпаться каждую ночь, изнемогая от смертельной жути? Здесь Маркус не станет сидеть у твоей постели, чтобы ты спокойно уснула…»
ebooksa