Шахов кивнул. А я снова впал в раздумья.
— Я сам не поверил. Вон неделю всё перепроверял. Виктория сейчас живёт под фамилией отца, поэтому и поиски так затянулись.
— Я много, что придумал за эти два с лишним месяца. От плохого до совсем плохого. Но такое…
— Подожди радоваться, Герман. Это не самое страшное.
Яйца разом поджались, а вдох застрял в легких.
— Бессердечная не желает каких-либо контактов с прошлым. Через парочку моих парней было передано — отвалить и основательно забыть о её существовании. Они уже вторую неделю на больничных койках переваривают информацию.
— Может, она не знала, что это твои парни. Испугалась.
Взгляд Дениса совсем погрустнел.
— Гера, это вряд ли. Вика стояла напротив меня. За кордоном охраны. Меня она «своим» бить не позволила. А когда те закончили, то попросила отвалить и сказала мне, что мы с ней в расчёте. Я когда-то спас её, теперь она меня. На этом и разошлись.
Голова просто пухла от изобилия информации и её же беспросветности.
— Мне надо с ней поговорить.
— Бл*, Герман. Если тебе просто пулю промеж глаз вкатают?! Уверен, что Викуся будет рада тебя видеть?
— Нет. Но я должен её увидеть. Надо придумать.
Дэн закатил глаза, выдыхая сквозь стиснутые зубы.
— Придурок.
Даже спорить не стану.
— Завтра — послезавтра вылетаем. Разберись, пожалуйста, с рейсами и документами. Я пока фирму пристрою в надёжные руки.
Шахов громко застонал, но я его уже не слушал. Я туда поеду с ним или без него.
Вышло через три, почти четыре дня.
Мелкие проблемы в фирме, сложности регистрации, длительный перелёт с тремя пересадками, плохая погода. Кажется, всё в этом мире было против меня.