— Не могу. — Думаю, в этот момент я бы согласился. Когда я вспоминаю боль, мелькнувшую в ее прекрасных глазах цвета шампанского, когда она сказала мне оставить ее в покое, я думаю, что надеяться на то, что мы сможем вести себя вежливо, было бы преувеличением. — Как она, Тристан? Как у нее на самом деле дела?
— У нее все хорошо. Она лучше, чем была за последние годы, и действительно добивается успехов в компании. — Он постукивает кончиком сигары по пепельнице и смотрит на меня. — Ты видел ее сегодня?
— Нет. Она на самом деле не хочет со мной разговаривать. Я понимаю.
— Но ты же не собираешься это так оставить, правда? — Его темные брови сошлись на переносице.
— Нет, я ее не оставлю.
— Хорошо, — он опускает голову и делает еще одну затяжку.
— Я… время от времени проверял ее, пока меня не было. Я проверял всех вас. — Я прикусываю внутреннюю часть губы, когда волна беспокойства рассеивает мои нервы.
Он выпрямляется. — Что? Как?
— Тристан, ты же знаешь, у меня свои методы. Я чертов бог технологий.
— Что ты видел?
— Все что мог. — Я киваю. — Значимые вещи, как то, что ты привел домой свою жену и любил ее как свою жену. Видел, как она взрослела с твоим ребенком, и вы оба были счастливы, когда ваш сын появился на свет. Па был бы горд, ведь ты назвал его в его честь.
— Господи, Доминик, ты все это видел?
— Да. — Я слегка усмехаюсь. — То же самое и Массимо. Этот мужчина чертовски одержим своей женой. Теперь у него есть сын, похоже, он любит ее еще больше. Я увидел все, что мог, и попытался понять, что вы, ребята, чувствуете. А вот с Кэндис… я никогда не мог сказать. Я перестал смотреть через некоторое время, думая, что так будет лучше. Когда она переехала в свою квартиру, я подумал, что, может, мне стоит оставить ее в покое.
Честно говоря, меня убивало то, что я не был с ней рядом.
— Ты все еще любишь ее, — замечает он.
— Да.
— Разве ты не хочешь ее вернуть?
— Не думаю, что у меня есть такой шанс, Тристан. А как насчет этого Жака?
— Он новый фаворит.
— Он ей нравится.