Всё было отлично, пока тень от многоэтажек не оборвалась светлым пятном.
Вампир вышел на залитый солнцем участок тротуара и зашипел, отскакивая назад.
Я чуть челюсть не уронила, своими глазами наблюдая за одним из самых красочных моментов фильма.
Кожа на лице Дориана сначала заискрилась, а потом покраснела, будто бы мужчина шесть часов обгорал на солнце… зная, что ему это противопоказано.
– Охренеть.
– Что это? – Дорох снова занервничал, отворачиваясь от уличного потока прохожих.
Вот тут я сильно порадовалась безразличию современного общества. Каждый спешил по своим делам, игнорируя шипение или недовольства некоторых.
– Не знаю, – я вернулась в тень следом за вампиром. – Но похоже, некоторая часть нашей мифологии, касаемо сверхъестественного, правдива. Так… не трогай руками. Почти всё восстановилось. Регенерация у тебя работает, как должно. Сейчас всё пройдёт. Но нам ещё надо перейти улицу… а там свет. Так! Скажи, кожа обгорела только при контакте с солнечными лучами?
– Да… – процедил Дориан, явно злясь.
«Уже сейчас могу сказать точно, больше в мой мир Дорох не пойдёт».
– Славно…
Потянувшись вниз, двумя руками схватилась за подол платья и принялась стаскивать его с себя через голову.
– Что ты… – Дорох задохнулся от возмущения, перехватывая меня за кисти рук. – Что ты делаешь!?
– Успокойся. Это лишь платье. Тем более что сорочка куда привычнее для моды моего мира. Такой себе белый сарафанчик. Да, сейчас осень, но сегодня довольно тепло. Не замёрзну. А вот тебя придётся замотать в моё платье. Уж как-нибудь переживёшь. Обещаю, на Арконе никто о твоём шествии с платьем на голове не узнает.
Дориан отступил, но так забавно пыхтел… Пока мы спустились в метро, я знатно повеселилась. А потом порадовалась, что прихватила с собой рюкзак. Даже не знаю, как мы добирались бы ко мне домой без средств к существованию. Средств моего мира.
В какой-то момент я поймала себя на том, что упиваюсь эмоциями вампира, сбросившего платье практически сразу, как только мы оказались под землёй. Дориан пытался сдерживаться, но нет да нет, а удивление, восторг или ужас то и дело проскакивали на его лице.
Это было так… мило.
Но время не стояло на месте.
Десять минут, и мы вышли на Проспекте Мира.
– Платье накидывай на голову обратно.