— Но… как⁈ Неужели… — Сабуро Такахаси замолчал, словно передумав говорить.
Он отвёл взгляд и теперь смотрел на костёр. Лицо его выражало безмерное горе. У Йоши-Себера сжалось сердце при виде отца, который не может помочь дочери. И при мысли, что Миока обречена. Из-за него.
— Вы можете сделать хоть что-нибудь? — спросил он тихо.
— Нет, — глухо и бесцветно ответил отшельник.
Казалось, он впадает в оцепенение.
— Господин Такахаси! — громко позвал Йоши-Себер.
Старик вздрогнул и вопросительно посмотрел на него. По морщинистому лицу катились слёзы.
— Есть хоть какое-нибудь, пусть даже самое невероятное и труднодостижимое средство спасти Миоку? — проговорил Йоши-Себер.
Он твёрдо решил, что вернёт женщине долг, чего бы ему это ни стоило. Оставить её умирать здесь — нет, немыслимо! Ведь, как известно, неблагодарность — худший из грехов. А на нём их и так довольно.
Сабуро Такахаси помолчал. Откуда-то в его руках появились простые деревянные чётки с неровными бусинами.
— Да, но я не уверен, что даже оно поможет, — сказал отшельник. — Яд… распространился слишком сильно. Он уже повсюду.
— Скажите! — потребовал Йоши-Себер. — Скажите, и я клянусь, что сделаю всё, чтобы Миока получила необходимое средство!
Должно быть, лицо его при этих словах страшно исказилось, так как Сабуро Такахаси слегка отпрянул.
— Хорошо, я верю тебе, — сказал он медленно. — Спаси её, и я дам тебе всё, что попросишь.
— Мне нужны артефакты. Самые мощные, какие только возможны, — Йоши-Себер взглянул на женщину. — Без них мы с Миокой далеко не уедем.
— У меня ничего нет, — растерянно отозвался отшельник. — Я… не взял сюда ничего, чтобы колдовать, — голос его задрожал.
— В Джагермуне у вас есть какие-нибудь запасы? — с тревогой и надеждой спросил Йоши-Себер.
Старик отрицательно покачал головой.
— Я больше не собирался колдовать! Никогда! — пролепетал он и в полном отчаянии закрыл лицо ладонями.
Плечи его содрогнулись от рыданий.