Я изо всех сил цеплялась за остатки самообладания в сложившейся ситуации.
– Адель… – Он подошел ближе и замер в шаге, словно не решаясь преодолеть это расстояние. – Я слышал, что у ведьм тяжелая инициация, но не думал, что настолько. И я… да я вообще не думал тогда. Когда ты вышла из ванной, я был просто не в силах думать.
Я смотрела на него, пытаясь сохранить спокойствие.
И придерживаться плана. Сейчас для меня очень важно было хоть чего-то придерживаться.
А что будет потом… потом я разберусь. Или не разберусь. Но это уже другой вопрос.
– Дар, – мой голос прозвучал тише, чем я хотела, но я выдавила слова. – Я думаю, что пришло время рассказать, зачем тебе нужен брак со мной. Как и договаривались.
Он не сразу ответил, только посмотрел на меня своими серыми глазами, в которых читалось что-то… странное. Сожаление? Вина? Или это была всё та же привычная маска невозмутимости, которую он так умело носил?
– Адель, давай лучше поговорим о другом, я ведь… – он замолчал, словно пытаясь найти правильные слова, и шагнул ближе, но я подняла руку, останавливая его.
– Не надо, – я покачала головой, стараясь не смотреть ему в глаза. – Ничего объяснять. Ничего говорить. Давай просто… придерживаться плана.
Я знала, что это не решение. Но сейчас мне нужно было хотя бы немного времени, чтобы собраться. Чтобы разобраться в себе, в произошедшем, в том, что я теперь чувствую.
– Хорошо, – наконец произнес он. – Тогда идем. Это проще сначала показать.
Я коротко кивнула, чувствуя, как мышцы лица сводит от напряжения.
Он предложил мне руку, и, замешкавшись, я всё же вложила в неё свою ладонь. Его прикосновение снова было тёплым и, прислушавшись к себе, я поняла, что отталкивающим оно все же не было. Это… хорошо?
Наверное.
Когда мы вышли в коридор, я снова старалась сохранять осанку и ровное дыхание.
И спокойствие. Потому что меня кидало от ступора и шока к желанию орать “Как ты мог?!”, бить посуду и попытаться надавать по морде.
Лорд Ибисидский шел так уверенно, словно этот дворец был частью его самого. Мы ни разу не встретили ни одного человека – ни придворных, ни слуг. Это было странно.
Мы петляли, проходя через узкие коридоры, которые выглядели почти забытыми, словно их веками никто не использовал.
Замок был величественным, белоснежным, словно высеченным из цельного куска алебастра. Стены сияли, отражая магический свет, который казался живым. Но несмотря на этот блеск, я чувствовала в этих переходах что-то холодное, как будто замок давно потерял душу.
Мы подошли к массивной белой двери. Она была гладкой, почти зеркальной, и в её центре сверкал замок, похожий на кристалл. Внутри него мерцали тонкие золотистые линии, будто маленькие молнии замерли в движении.