— Высушить пока не могу, — чуть виновато проговорила я. — Сила начала возвращаться, но пока еще не в достаточном объеме.
— Ничего страшного, — Лаор прошептал какое-то заклинание и моею голову окутало облако пара. А потом еще одно заклинание, и среди прядей волос словно пронесся игривый ветерок. Когда я снова пощупала шевелюру, она была гладкой и невероятно шелковистой!
Очень хотелось заорать, что так вот как он за волосами ухаживает! Это не шампунь, а какие-то чары! Лаорушка, делись!
Но удержалась, вот такая я молодец.
Сейчас главное другое.
Совсем скоро я увижу алтарь! Совсем скоро!
Глава 13.1
Глава 13
Несмотря на обстоятельства, я испытывала некоторую робость. Не перед дядей, нет.
Перед тем, что сейчас я увижу легендарный алтарь древнего магического рода. Величайшую драгоценность, которую магические семьи всегда хранили как зеницу ока. Алтарь — не просто камень. Это сердце магического семейства. Его питают магией и кровью, его берегут, о нем заботятся.
Нет ничего ценнее. Нет того, на что глава рода не пойдет ради своего алтаря.
Что же случилось с «сердцем» семьи Харвисов, если камень перестал давать магию людям? Две искры у главы рода это даже не смешно, это издевательство какое-то.
Мы шли по саду.
Луна ушла за облака, подсвечивая их потусторонним серебристым светом. Дядя хлопнул в ладони и вокруг стали загораться фонари. Причудливая игра света и тени превращало мир вокруг в чуждый и прекрасный.
Словно из старых сказок, когда было гораздо больше переходов между нашим миром и теми, кого сейчас зовут нечистью. Тогда они были «добрыми соседями», а не злодеями, которых нужно спалить на кострах вместе с теми людьми, что с ними общались.
Сейчас же… я шла по яблоневому саду и деревья казались слишком изломанными, листья их отливали золотом и серебром, а висящие на ветвях плоды казались невероятно крупными драгоценными камнями.
Поди же ты, поздняя осень, почти зима, а яблоки еще висят. Темные, почти черные.
Впереди показался луг. Посреди поляны с серой, словно стальной травой стояла полуразрушенная стена с одной единственной дверью на ней.
Она диссонировала с окружающей действительностью. Смотрелась также неестественно как матушка Рея в моей лавке. Дорогое дерево, украшенное металлическим, невероятно тонким орнаментом, что казался частью древесины. Словно вырастал из нее и деревянная фактура превращалась в сталь.
Дядя несколько раз постучал большим дверным кольцом, а после прислонил ладонь к металлическому завитку. Тот словно живой обвил его ладонь. Из-под кожи потекла кровь, но она не струилась по двери, а словно впитывалась в нее.