До острова по воде было метров пятьсот, и клонящееся к закату солнце бликами вымостило к нему дорожку. Казалось, что можно спрыгнуть с крыши и приземлиться на это сверкающее полотно, а после побежать вперед по водной глади.
– Красиво, – спустя минуту признала я.
– Да, просто восхитительно, – согласился мэр.
И все? А где решительные действия?
– Даже, можно сказать, романтично.
– Можно и так сказать.
– И?!
Он повернулся ко мне. Одной рукой опирался о парапет, а второй коснулся моих волос. Пропустил сквозь пальцы пряди и, подцепив одну кудряшку, накрутил ее на палец. Один оборот. Еще один.
Солнце светило прямо на его лицо, и его янтарные лучи делали очень холодную и хищную внешность Одара чуть мягче. Даже его глаза уже не казались серыми и ледяными. Скорее глубокими, как воды залива. И такими же завораживающими.
Ну же! Пара десятков секундочек, мне больше не надо!
Он наклонялся все ближе и ближе.
Я казалась самой себе натянутой струной. Я так ждала, буквально жаждала этого прикосновения, что по телу пробегала дрожь нетерпения. Хотелось, чтобы все уже скорее началось! Чтобы скорее закончилось…
Расстояние сокращалось томительно медленно. Пядь… полпяди… треть… уже совсем близко! Я ощущала его дыхание, которое отдавало мятой.
А после услышала слова:
– Нет, не то.
И он отстранился. Выпрямился и даже на шаг отошел!
– Что?..
– Не то, говорю. Не очень романтично.
– В смысле? Вода, солнышко светит, птички поют. Университет вот на горизонте великолепный до безобразия.
В этот момент, иллюстрируя мои слова, над головой очень громко и противно заорала чайка.