– Свен…
– А че? Сама же она говорила, что винища тут много, а хозяйка ничего не считает.
Чувствую, начнет. И вино, и колбасу. И серебряные ложечки!
– Свен!
Парень, заметивший меня раньше, подскочил, но споткнулся и растянулся на полу. Прямо на моем старом, но некогда прекрасном, а ныне поцарапанном паркете!
Таким выступлением заинтересовались все остальные. Сначала они посмотрели на парня, а после уже на стоящую в дверях меня.
– Добрый день, – очень мрачно поздоровалась я, размышляя о том, что в предложениях Фолианта все же было немало дельного.
Иногда жертвоприношение – это благо и очищение мира от жуликов!
Я разозлилась настолько, что на моих ладонях появлялись язычки пламени. Мелькнула и пропала мысль о том, что надо озадачиться огнеупорными платьями. А то уже почти весь гардероб в дырочках и подпалинах. Леди Харвис, называется… графиня.
В зале остался только бригадир, остальные решили тотчас убраться через противоположные двери. Их начальник, разумеется, тоже желал удрать, но я надежно спеленала его сетью. Даже удивительно, что она с первого раза получилась! От злости, наверное.
– Г-г-госпожа? – заикаясь спросил мужик, грустно шевеля конечностями. В таком виде он напоминал не особо симпатичную гусеницу.
– Госпожа, – согласилась я и с неподдельным интересом осведомилась: – И как продвигается ремонт?
Не то чтобы я не видела… но я же леди. А леди должна следовать протоколу беседы, даже если ей все и так понятно.
– Отлично, – громко стуча зубами, ответил бригадир. – Мы как раз это… обдумывали.
– Что? – ласково уточнила я.
– Всякое, – чуть смутился мужик. – И то и это.
– Молодцы какие, – восхитилась я. – Надеюсь, что ваша мыслительная деятельность положительно скажется на темпах работ. Через сколько закончите комнату?
– Ну… месяцок.
– Это неправильный ответ.
– Три недели?