Что-то такое я и сама заметила, но сделать уже ничего не могла – дядины работники сбежали вместе с ним.
– Это да, – вздохнула я. – Но сейчас все более-менее нормально. Я половину бардака разгребла, сейчас ищем управляющего…
Я зевнула.
Марель положила лапки на бока. Покачала головой.
– А ремонт? Ты этих лентяев проверяла?
– А что ремонт? У мастеров дедлайн до конца недели… – насторожилась я.
– Ты смотрела, что там у них творится?
– Смотрела, – сказала я и уточнила: – Позавчера.
Нечисть закатила глаза:
– Ну вот ты не заходишь, потому у них стимула нет. А там конь не валялся! Они не то что до конца недели – до конца года не управятся с подобной скоростью.
Мне честно стало стыдно, что у меня вообще была личная жизнь. Я ведь вчерашнее утро потратила не на посещение разрушенной столовой и разговор с ремонтниками, а на уход за кожей и бытовые женские радости. И вот тебе итог.
– Я тебя поняла, Марель. Встаю-встаю, – сообщила я мышке, с трудом поднимаясь с кровати и ступая на холодный пол.
– Молодец! Ты пока приводи себя в порядок, а я побегу по делам.
И мышка выбежала из моей спальни. Я проводила ее заторможенный взглядом, потом с улыбкой посмотрела на новый букет от лорда Ибисидского. Он присылал каждый день исключительно белые пионовые розы, которые предварительно запечатывал магией. Чтобы не повторилась прошлая ситуация с отравлением.
Помимо восхитительного запаха, букеты отличались стойкостью. И пока ни один не пришлось выбросить. Я попросила Бетси разнести их по дому и наслаждалась.
Сидишь в столовой и завтракаешь – в центре стола букет. Идешь разбирать корреспонденцию и зависаешь на несколько минут, нюхая сначала тонкие молочные лепестки, а потом только приступая к работе. Собираешься на улицу – у самых дверей, рядом со шкафом с верхней одеждой, еще одна ваза с цветами.
И сейчас я тоже увидела у комода розы, а губы расплылись в улыбке уже сами. Руки сами полезли к стоящей сверху небольшой открытке.
«Доброе утро девушке, которая прекраснее всех цветов».
Не знаю, писал и выдумывал эти надписи лорд Ибисидский сам или делегировал на цветочный салон или своих помощников, но… Признаюсь, мне эти записки очень льстили.
Только улыбка моя держалась на губах, пока я не вспомнила о печати принадлежности. А вдруг высшая нечисть, поставившая на мне метку, – это действительно мэр?.. Я пока слабо представляла, зачем на меня что-то ставить, если другие не могут ее видеть. Но и это не радовало совершенно!