«Да никто ко мне не относился как ко второму сорту! Наоборот, док Бланк сделал всё возможное в рамках бюджета Космофлота. Если бы этот чавкающий блондин с мерзкими крысиными усиками не навалился, ничего б не было!»
Голова хоть и гудела, но мысли ворочались на удивление быстро, чего не скажешь о языке.
— Мы вкололи ей обезболивающее, — тем временем продолжила белохалатница. — Вот тут ещё блистер таблеток, лекарство следует давать каждые три часа.
— Не наф-ф-до, — попыталась я возразить.
Судя по тому, как плохо я себя чувствую, это никакое не обезболивающее, а мощное седативное. Впрочем, медицина на Захране всегда оставляла желать лучшего.
— Ах, бедная-бедная девочка. — Женщина сочувственно покачала головой.
Она достала из кармана фонарик, наклонилась и посветила мне прямо в глаза, придерживая веки пальцами.
«А-а-ауч, ад какой! Надо будет сказать Адаму, что он лучший док в галактике…»
Я застонала от ослепившего света, намекая, что это ненужная процедура, но женщина продолжила зверскую пытку и лишь через ещё неполную минуту отступила на шаг.
— Высокая чувствительность к свету, — недовольно прицыкнула она. — Я слышала, что такое бывает, когда демоны воздействуют своими рогами. Они перестраивают работу мозга людей, и поэтому симптомы схожи с сотрясением мозга.
— Ф-фсё нормально. Никто на меня не ф-фоздейстфовал.
— И отрицает очевидное, — пробормотала толстуха. — Боюсь, я поспешила с прогнозом, лечение понадобится более основательное. Конечно, жаль, что мы только сейчас её обследовали, лучше бы на две недели раньше. Говорят, чем дольше держится внушение извергов, тем сложнее его снять.
— Нет никакого внуф-фения, ниче-фо не надо! — Ах, Вселенная, когда уже речевой аппарат придёт в норму?! Что за жёсткое седативное-то такое? — Послезаф-фтра за мной прилетят!
Мама и толстуха обменялись такими взглядами, что впервые по коже пошёл озноб.
— Милая, тебе надо вылечить руку. Какая учёба в Академии? Вот поправишься, там и поговорим, — проворковала она, поправляя покрывало и при этом ни разу не посмотрев мне в лицо.
Озноб превратился в иглы страха.
— Мам, не наф-фо меня лечить. У Космофлота отлиф-фная медицинская капсула!
— Почему ты так сильно стремишься туда вернуться? — Она наконец-то взглянула в глаза, вот только печаль на их дне мне совсем не понравилась.
Я могла бы ответить целой тирадой, почему именно хочу попасть обратно на КС-700, где хорошее питание и достойный оклад кадета не вошли бы даже в первую десятку пунктов, но я также осознавала, что вкупе с плохо слушающейся речью половина аргументов превратится в неразборчивую кашу. В итоге ответила коротко и по существу:
— Потому фто мне там нрафится!