Терраса Изергаста полностью преобразилась: низкие перила были украшены лентами и бантами, отвесная скала позади мерцала огненными лепестками свечей, широкий стол ломился от угощений, а в дальнем конце появилась небольшая беседка, увитая цветами. Родерик ждал меня там, и мое сердце, встрепенувшись, забилось чаще.
– Так волнуюсь, – гулким басом признался Рурк, подавая мне ладонь. – Первый раз веду невесту к алтарю.
– Вы справитесь, – заверила я, принимая его новую руку, на тыльной стороне которой уже начали пробиваться короткие волоски.
Храм, созданный за день, привел бы в ужас мою требовательную маму, однако здесь, под узорчатой крышей белоснежной беседки, были знаки всех стихий для благословления брака: над блюдцем с водой вился маленький смерч, горели свечи и благоухали цветы. В светильнике путника плясал огонек, а к скале прислонялся тяжелый блестящий посох из красного дерева. Знаков смерти я не нашла, но у нас будет целый Изергаст. Где он, интересно? Явится со жрецом?
– Ты прекрасна, – шепнул мне Родерик, принимая мою руку от мастера о'Хаса.
Я так и не узнала, откуда мастер Изергаст раздобыл мой наряд. Не удивлюсь, если его тайное хобби – шить платья для кукол. От него всего можно ожидать. Тиберлоны сделали мне еще и фату, которая плыла за мной как невесомое облачко. Близнецов Изергаст отправил восвояси, пообещав, что устроит вечеринку для всей академии.
Я же была даже рада, что на церемонии так мало гостей. Все равно не видела никого, кроме Родерика.
– Поскорей бы, – улыбнулся он как мальчишка и поднес мою руку к губам.
Я надела перстень Адалхардов на средний палец, освободив место для обручального кольца. Будто услышав мои мысли, Родерик обеспокоенно сунул руку во внутренний карман пиджака и облегченно выдохнул. Любопытные звезды заглядывали сквозь ажурную крышу беседки, луна, большая и круглая, повисла прямо над жерлом вулкана, а джунгли внизу под скалой шумели на разные голоса. Вдруг в защитный купол ударила стрела и, отскочив, упала.
– А вот и я, – возвестил Изергаст, появившийся из портала.
Поверх черного костюма он набросил серый замшевый плащ, ниспадающий складками и волочащийся следом точно мантия. Посох из красного дерева перекочевал к нему в руку. Вот уж из кого точно не получился бы путник, равнодушный к мирским благам. Да и с привязанностями у Изергаста все сложно. Первым делом он нашел взглядом Миранду, и его холодные глаза жадно загорелись.
– Приступим, – сказал Изергаст, заходя за алтарь.
– Все в порядке, – заверил Родерик, почуяв мое беспокойство. – У него есть право проводить свадьбы.
Еще одна стрела вжикнула откуда-то из джунглей, но купол пробить не сумела.
– Мои преданные поклонники, – умилился Изергаст. – Приветствуют белого бога.
Я осознала, что вцепилась в руку Родерика, и он успокаивающе сжал мою ладонь.
– Сегодня ты жрец, – напомнил он Изергасту. – Давай только без лишнего словоблудия.
– Маленькое вступление, – произнес Изергаст. – Помню, когда я впервые увидел Родерика Адалхарда, он был юным сорванцом, нахальной личинкой хаоса, и ничто не предвещало, что однажды я запомню его имя.
– Так Изергаст был твоим преподавателем? – удивилась я, и Родерик кивнул.
– Однако теперь я рад назвать его другом, – невозмутимо продолжал Изергаст. – Между нами бывало всякое: ссоры, разногласия, женщина, но мы с честью прошли все испытания, и теперь наши жизненные пути связаны навеки.