Так называли рабочий район, где жили в основном каменщики. Несколько лет назад там обосновались и железнодорожники. Не самый бедный район, но и не престижный, мягко говоря. Я слышала об этом месте и о его пабах, и о притонах с девицами, и об игровых домах.
— В пабе? В игровом доме? — спросила я, чем вызвала удивление мистера Аддерли. — Мне приходилось… доводилось… ну, в общем, это не важно.
Впервые я подумала о том, что, наверное, некоторые вещи из скитаний моего прошлого я бы не хотела рассказывать этому человеку. Не только сейчас, никогда.
— Вы не перестаете меня удивлять, — улыбнулся инспектор без тени упрека или намека на какие-либо домыслы с его стороны. — В вас есть что-то… загадочное, что-то… таинственно-привлекательное.
Я подняла на мужчину взгляд и вдруг оказалась в плену его выразительных глаз. Сердце подпрыгнуло, разогнав ворох приятных мурашек по всему телу. На миг мне стало страшно даже дышать. Эти серые глаза согревали душу и давно уже одинокое сердце. Я ощутила неудержимое желание коснуться его лица и почувствовать тепло гладко выбритой щеки. Взгляд инспектора медленно спустился к моим губам, а я выдохнула и застыла, боясь спугнуть очарование момента. Буря внутри меня нарастала, клокотала и будоражила, пробуждая ото сна все самые нежные чувства. С ветки вспорхнула птица, и мистер Аддерли моргнул, а потом чуть отступил.
— Так о чем мы? — Он прошелся ладонью по волосам и кашлянул. — Да, о пабе. Поговаривают, что этот самый одноглазый бывает там изредка по вечерам. Я наведывался туда уже дважды, сегодня снова пойду.
— Вы? — удивилась я. — Так вас наверняка уже давно приметили. Ваши манеры и щегольская стрижка, этот костюм…
Я обрисовала рукой его фигуру в воздухе, чтобы он обратил внимание на свой внешний вид. Мне действительно приходилось бывать в пабах, и одетых с иголочки господ я там никогда не видела. Хотя, конечно, пабы бывают разными, но что-то мне подсказывало — в том, куда захаживает одноглазый, господ не увидишь.
— Мне хватило ума сменить костюм на одежду каменщика, мисс Хоггарт!
— А манеру говорить, походку, взгляд? Вы тоже сменили?
Инспектор Аддерли смерил меня таким взглядом, что я подняла руки кверху, будто сдаваясь, и улыбнулась. Странно, что он сегодня так спокойно говорил со мной о деле, и не отмахивался от меня, и не насмехался. Возможно, поверил мне? Я тут же себя одернула, не стоило забегать вперед с выводами. А вдруг он все еще считает меня причастной и поэтому так ведет себя, чтобы усыпить мою бдительность, если я преступница? Эта мысль заставила меня тряхнуть головой.
— Что такое? — заметив это, спросил инспектор.
— Нет-нет, ничего. Значит, одноглазый периодически появляется там? Это хорошо. Требует терпения, но если иного выхода нет…
— Да, — не сразу понял мой настрой инспектор, — он не просто грабитель, ему хватает мозгов не светиться и не мозолить глаза горлопанам из пабов и игорных домов… Ой, простите, иногда я выношу жаргон из здания полицейского участка.
Жаргон не резал мне слух, и, насколько я могла судить, у инспектора неплохо и довольно естественно получалось выражаться, как принято на не самых благополучных улицах Вичпорта.
— Хорошо, — улыбнулась я. — А выяснить, где он живет, не удалось?
— Нет, как я понял, он неразговорчив.
— Ясно, — протянула я задумчиво.
— О, нет-нет-нет! — замотал головой инспектор и остановился. — Знаю я этот ваш взгляд. И думать не смейте!
— Что такое? — изобразила я невинность.