— Они знали, что вы маг, иначе не запаслись бы подобной вещицей. Одноглазый узнал вас и понял, что вы каким-то образом нашли его, поэтому не стал рисковать и возвращаться в свой дом. Они выяснили, кто вы, и даже смогли выманить из пансиона, чтобы застать вас совсем одну и расспросить, а может, и убить. А почему вы отправились в город пешком?
— Мистер Тодд сказал, что старушка Бетси захромала, и я не стала их беспокоить. К тому же я почти всегда хожу в город пешком.
Инспектор кивнул, а потом прошелся ладонью по волосам.
— Я отдам эту записку констеблю Брикману, пусть выяснит, где куплена бумага, а заодно узнает про чернила, — сказал он. — Не уверен, что это нам поможет, но попробовать стоит.
В дверь негромко постучали и, когда инспектор пригласил посетителя войти, голова Райли Брикмана просунулась в проем. Он смущенно осмотрел кабинет, отметил наше расположение и шире открыл дверь. Следом за юношей вошел невысокий человек, плотного телосложения. Его круглую голову украшала лысина, на носу красовались очки, а добрые глаза тут же внимательно всмотрелись в мое лицо.
— Так-так-так, что тут у нас? Здравствуйте, инспектор Аддерли. — Попутно поздоровавшись, мужчина подошел ко мне ближе и поставил рядом саквояж с инструментами и лекарствами. — Ох, милочка, вам и досталось!
Доктор тщательно осмотрел меня, а потом велел инспектору и его помощнику выйти из кабинета. Некоторое время мистер Джарви обрабатывал мои раны, ворчал о жестокости нынешней молодежи и вслух надеялся, что такие, как инспектор и славные констебли, переловят всех бандитов и хулиганов. Руки у доктора были теплыми и ласковыми, а голос тихим и певучим. Я полностью расслабилась.
— Голова болит? — спросил он, протягивая мне порошок, снимающий боль, я кивнула и приняла лекарство. — Инспектор!
Доктор не кричал, но Аддерли все равно его услышал и сразу вернулся в кабинет.
— Вашей подопечной я рекомендую крепкий сон, успокоительный чай и покой на несколько дней, — отчитался мистер Джарви, закрывая саквояж. — Я оставил ей несколько конвертиков с порошком от головных болей, они еще вернутся. — Последние слова уже были адресованы мне. — И повторяю, покой!
— Я тут же вернусь в пансион и обязательно хорошенько высплюсь, спасибо, доктор, — заверила я его.
— Об этом не может быть и речи! — строго сказал Аддерли. — Вам нельзя возвращаться в пансион. Вы забыли, что бандиты знают, где вас искать?
— Но куда же мне податься? — спросила я.
— Некоторое время поживете в Олридж-холле, — ответил он, пожав плечами.
— Это совершенно невозможно! — воскликнула я и поспешно поднялась со стула, чем вызвала новый приступ резкой головной боли. — В пансионе мне будет безопасней, девочки быстро подлатают меня, и все будет хорошо!
— Во-первых, вы сами сказали, что наш противник очень силен, вы хотите подвергнуть опасности девочек? Во-вторых, пусть я покажусь вам жестоким, но вам не повредит немного поболеть, чтобы впредь думать, прежде чем делать! И в-третьих, мне будет спокойнее, если вы побудете немного у меня на глазах. Так я буду знать, что вы не ввязались в очередную опасную авантюру.
— Но… но это не вам решать, в конце концов! — возмутилась я.
Доктор молча взирал на разыгравшуюся сцену, а потом усмехнулся и произнес:
— Ну это уже не мое дело, кто и где остановится, главное, соблюдайте мои рекомендации, мисс Хоггарт.
В полицейском кебе я снова оказалась прижатой к стенке, но это не мешало мне тихо сердиться на инспектора за то, что я не смогла его переубедить. За пределами города поняла, насколько устала, и глаза сами собой начали закрываться. Последнее, что я услышала, прежде чем провалиться в сон, это слова инспектора о том, что он знает какого-то человека, который мог бы помочь выяснить происхождение и свойства амулета, попавшего мне в руки.