Молодые люди рассмеялись, а потом он все же уточнил, повернувшись к Леа:
– Так почему именно враги?
Та пожала плечами.
– Не знаю. Сказал бы что-нибудь типа «Бодрит».
Анталь расхохотался.
– Мне нравится ваша идея, Леа.
– Предлагаю перейти на «ты», – вставила Шарли. – Мы все можем считаться, по крайней мере, близкими приятелями, как считаете?
– Я полностью поддерживаю!
– И я, – кивнула Леанора, еще раз оглянувшись на фрески. – Мы идем в «чудовищный» зал. Вы с нами?
– Почему бы и нет? После недоразумения с Матьяшем меня не оставляет мысль, что лучше держаться рядом с людьми.
– Меньше шансов, что убьют? – поддела Шарлотта.
– Меньше шансов, что обвинят, – ей в тон ответил Анталь.
Девушки обдумали эту идею.
– По закону подлости если еще кого-то убьют, то обязательно, когда каждый из нас будет один, – высказалась Шарли.
– Я собираюсь свести количество этих моментов к минимуму, – усмехнулся Анталь. – Если судьбе угодно шутить такие шутки, то пусть помучается, выбирая время.
Подруги хмыкнули.
– Вообще, конечно, время для убийств выбрано, когда мало у кого есть, как это в книгах пишут, алиби? – продолжила мысль Шарлотта.
– Угу, оно.
– Ночь и раннее утро. Раннее же?
Ференц пожал плечами.