Адриан пошел на снижение, а я понимала, что сверху недооценила масштабы пожара.
Я не помню, как меня спустили на траву, как вскочила на ноги, глядя на сплошную стену огня.
– Аааа, – закричала я, видя как в огне черным скелетом виднеется некогда красивое поместье.
Я хотела броситься туда, но тут же почувствовала, как меня удержал Адриан.
– Стой, – выдохнул он мне на ухо, когда я глотала слезы, вперемешку с едким дымом.
Я слышала, как лопается черепица, словно кто-то разбивает ее. И тут увидела вокруг деревенских… Они тоже прибежали смотреть на пожар.
– Девочки, – бросилась я к изумленным сельчанам. – Девочки где?
– К-к-какие, мадам? – испугалась пухлая крестьянка.
– Две девушки! – трясла я.
– А! Девушки… – махнул рукой мужик, который стоял неподалеку. Мы видели их в окне…
– Да, да, на втором этаже… – послышался голос крестьянки. – Мне сын кричит: “Мать, смотри! Там поместье горит!”. А я не могу понять, чего так костром пахнет… Мы сюда. Перепугались! Девочки окна пытались разбить… Но не смогли… Мужики бросились туда, а там все как вспыхнуло.. В мгновенье! Как стог сена…
– А почему вы не тушите? – спохватилась я.
– А че тушить? Вы пламя видели? Мы вон, ров выкопали, чтобы в деревню огонь не прошел! И деревья срубили!
Не может быть… Анна… Роза… Я почувствовала горький ком в горле.
– Ахы… хы… – вырывались из груди рыдания.
И тут я увидела еще одного дракона. Его тень накрыла нас на долю секунды, а на земле стоял жрец. Тот самый.
– Будьте так любезны, мадам, – произнес он. – Подержите, брата Бенедиктуса!
Мне в руки сунули сумку, а я схватила ее, чувствуя, как она ворочается.
– Надо звать магов! – кричала деревня. – Надо звать чародеев! Пусть они тушат!
– Да пока они сюда явятся, все уже прогорит! – махнул перемотанной грязной тряпкой рукой крестьянин. У него за поясом торчал топор.