- Вперед! – скомандовал ректор, делая взмах рукой. – На сегодня я полностью свободен.
- Что? – ужаснулась я, понимая, что придется бежать по настоящему!
Он взмахнул рукой, а в нее упала книга «Как правильно хоронить хомячка». Меня уже начинали пугать такие заголовки. На обложке был нарисован хомяк, а на самом деле это могло быть все что угодно!
Кое как я пробежала один круг, понимая, что дико устала. Да еще и старенькие трусы сползали вниз. И мне приходилось держать их заклинаниями.
- Ты почему так медленно? – спросил ректор, оторвавшись от увлекательных посмертных приключений пушистого друга.
- Трусы спадают, - вздохнула я.
- Если я их сейчас сниму, ты побежишь быстрее? – спросил ректор, глядя на меня.
Этот вопрос придал мне мгновенное ускорение, поэтому третий круг я пробежала не за полчаса, а за рекордные двадцать минут.
- Еще круг! – командовал ректор, пока я, задыхаясь понимала. Еще один круг и на одну студентку в Академии станет меньше.
Вялой, шатающейся трусцой, я поплелась на еще один круг.
- Хлоп! – мир покачнулся от того, что под ногу попал камень. Я растянулась во весь рост.
Время шло, а я пыталась подняться, но куда там целительнице, которая в своей жизни бегала только от одной аудитории к другой.
- Вставай, - слышался голос надо мной.
- Не-а, - простонала я, лежа щекой на мелких камушках дорожки.
- Встала немедленно! – в голосе послышался приказ.
- Нет, - сглотнула я, решив, что с меня достаточно. – Вы … вы просто чудовище! Я вас ненавижу! И дальше я не побегу! Хватит!
В голове все еще гудело, перед глазами плыло. Во рту был привкус, словно я облизала железную ручку.
- Жизнь состоит из: «упал – поднялся, упал- поднялся!», - строгий голос надо мной требовал, чтобы я встала, отряхнулась и бодренько пошла на четвертый круг.
- Может, это ваша жизнь состоит из «упал – поднялся», но я же девочка! У меня нечему падать и подниматься, кроме настроения! – выдохнула я, пытаясь приподняться на уставших руках. Все тело гудело, звенело и ныло. Коленку и ладони ужасно щипало.
И тут я увидела первое зарево рассвета. Малиновая полоска, тоненькая – тоненькая испачкала чернильное небо. Я наговорила очень много гадостей, чувствуя, что от меня хотят невозможного! Как можно хотеть от человека невозможного? Это тоже самое, что заставить чахлого зельевара, не вылезающего из подземелья, победить в магическом кроссе! Без магии!