А Аржис даже не пытался хоть что-нибудь прояснить в наших странных отношениях…
Вот и сейчас. Пока я обиженно пыхтела, он присел на подлокотник дивана и извлек из нагрудного кармана что-то на цепочке. Как всякая женщина, побрякушки я люблю, а потому, заметив блеск, сразу же сфокусировала взгляд. И еле сдержала разочарованный стон. Это же тот кулон, спасший меня от магического воздействия! Вернее, то, что от него осталось.
Кожу обсыпали мурашки. Чувствую, все это неспроста…
— Зачем ты его сохранил? — спросила очень тихо.
— Разбрасываться подсказками я не привык. — Сано подцепил цепочку пальцем и протянул руку так, что остатки кулона с обломком камня и оплавившимся креплением оказались у меня перед носом. — А теперь смотри внимательно. Я не хотел тебя пугать, но, видно, ты иначе не понимаешь… Девчонка не была магом. Скорее всего, в нее тоже вселилась тень. А потом попыталась сменить тело.
Холод сковал меня. Но этого было мало: по мере того как сказанное доходило до разума, тело начинала бить сильная дрожь. Неконтролируемая.
Довольный произведенным эффектом, Сано убрал цепочку обратно в карман и погладил меня по волосам.
А потом вдруг сжал мое лицо в ладонях и нежно прижался губами к губам… Он и нежность. Не думала, что такое вообще возможно. Я замерла, затаила дыхание. Сначала от неожиданности, а потом… Мир исчез, скрылся в дымке мечтаний и надежд, выдернутых из самых сокровенных глубин сердца. Все страхи, опасности, предчувствия и подозрения исчезли. Остались только мы, целомудренный поцелуй, запах моих духов и его дорогого табака… и тепло ладоней у меня на щеках.
Я не шелохнулась, не ответила, но одновременно с этим отдала столько, сколько могла.
Было почти больно, когда все закончилось.
И пока я нервно облизывала губы и отодвигалась, не зная, как теперь себя с ним вести, Сано заговорил как ни в чем не бывало, продолжая незаконченный разговор:
— Драгоценности придется отдать.
Точно! Он рассказал о них начальству. Жаль… Эти мысли разогнали романтическую дымку, в голове просветлело.
— Понятно. — Я старалась говорить безразлично, но… не совсем получилось.
Что отозвалось снисходительной улыбкой на лице сидящего рядом мужчины.
— Если никто не заявит на них права, нам причитается семьдесят процентов, — попытался меня утешить Аржис.
Чтобы такая роскошь и никому не понадобилась? Даже я не верю в подобные чудеса.
Ладно, помечтали — и хватит. Пора подумать о насущном.
— Мне нужны мои вещи, — прозвучало немного враждебно, словно бы я заранее приготовилась спорить.
Однако на этот раз Сано проявил невиданную покладистость: