Выпрямилась. И первым делом встала так, чтобы оказаться между девушкой, даже молодой женщиной, и дверью в кабинет директрисы.
Память меня не подвела. Напротив стояла Марси Шторн. Та самая аспирантка, которую отчислили из Эльрим.
– Криштан Найдерхофф снимает с директрисы опасные чары, – осторожно ответила я. – Лучше не вмешиваться и дать ему закончить.
Думать о том, как стану справляться с ней, если она мне не поверит и попытается прорваться в кабинет, не хотелось.
Впрочем, пора уже привыкнуть, что имя практически любого представителя семьи Найдерхофф действует на членов магического сообщества каким-то волшебным образом.
Вот и сейчас Марси кивнула кудрявой головой, и ее глаза зажглись воодушевлением.
– А посмотреть нельзя?
– Нельзя!
– Ладно, не злись. Я просто скучаю по всему этому.
Держалась она вполне мирно, так что я выдохнула.
– Что ты здесь делаешь? Тебя же… – Я прикусила язык, поняв, что чуть не сболтнула что-то неприятное и заодно что сейчас я так себе собеседник.
– Отчислили из Эльрим, и мне нужна была работа, – не обиделась бывшая аспирантка. – Знаешь, мне тут правда нравится. Спокойное место, и я сама стала спокойнее. И теперь на многие вещи смотрю иначе.
Концентрация магии изменилась, и мы обе посмотрели на дверь. Та, словно отозвавшись на наши взгляды, приоткрылась, являя знакомо осунувшегося мага.
– О, вас здесь две… Входите. – Присутствие почти посторонней особы он вроде бы одобрил, даже поручение ей нашел: – Шторн, налейте директрисе воды. И…
Что там еще надлежало сделать, я не слушала, потому что первая просочилась в кабинет. Маргарита Эстрейм полулежала на изящном диванчике, стоявшем в ее владениях для красоты. Поди ж ты, пригодился.
Она выглядела бледной и совершенно измученной, но главное – дышала. И когда новая помощница подала ей стакан, приняла его дрожащей рукой и тихо поблагодарила. Марси Шторн сразу же исчезла, очевидно, озадаченная еще каким-то поручением. Я же уселась прямо на пол около диванчика и тихо всхлипнула.
Фигуру женщины рядом со мной подернула рябь, чтобы в следующий миг открыть ее настоящий облик.
Льдисто-светлые, в точности как мои, волосы. Нежные черты лица.
Неудивительно, что Риграф Гридон ее не узнал.
Будь он проклят!