Правда.
Даже больше.
Просто не все можно выразить словами.
— Ты цел? Тенерра ничего не сделала с тобой?
Дорожка быстрых шагов.
Наконец, рядом.
Близко-близко.
— Все хорошо, — заверил жених, продолжая вот так вот смотреть на меня, отчего внутри что-то переворачивалось.
Точно?
А почему?
И…
Вопросы — все вопросы всех измерений — вдруг перестали иметь значение. Мы одновременно качнулись друг к другу, одновременно коснулись, крепко прижались, потянулись губами к губам. Воздух больше был не нужен. Не сейчас. Хотелось вцепиться, никуда не отпускать, впитать в себя любимый запах. Мои пальцы путались в волосах, а потом впивались в мускулистые плечи. И я совершенно не возражала против того, что меня куда-то несут.
Оказалось, не очень далеко. Эрихард усадил меня на невысокий, пока еще не занятый ни чем стеллаж. В момент, когда он распахнул полы халата и медленно провел ладонями от коленей вверх по внутренней стороне бедер, в голове уже взрывались фейерверки.
Одно откровенное касание — и острая вспышка выбрасывает меня за грань удовольствия.
Голос срывается.
Узоры на телах вспыхивают в темноте.
Сумасшедшие движения и дрожь удовольствия. Оно ослепляло, лишало воли и здравого смысла. И одновременно наполняло ощущением, что все так, как и должно быть. Идеально.
Эрихард уложил меня в качающееся кресло и принес с кровати одеяло. Вероятно, это означало, что сам он не останется. Я сонно моргнула… наткнулась взглядом на брошенный на пол шелковый халат и обрывки белья и поспешила закрыть глаза, сладко засыпая.
С удовольствием проспала бы так до утра, если бы через некоторое время за стеной не рявкнули:
— Ллана.