Она сделала движение ко мне, будто собиралась толкнуть плечом… и когда я, отклоняясь, сама неприятно стукнулась другим плечом о стену, выровняла траекторию и с мстительной ухмылкой прошла мимо.
Предвкушение, которым заразила меня Наари, заметно померкло.
Еще и моя восприимчивость сигнализировала, что с этой ситуацией что-то не так. Но вот что? И насколько это касается меня? Проводив взглядом очередную сестру жениха, я заглянула в зал. Ничего особенного. Зал как зал. Она даже прибралась за собой.
Что-то внутреннее болезненно кольнуло.
Будто я сама на себя злилась за недогадливость.
Смартфон завибрировал в руке и начал перезагружаться.
Я выдохнула, стараясь изгнать из головы лишние переживания. Если Тенерра или что-то еще желало донести до меня важную информацию, стоило бы изъясняться конкретнее.
Зато теперь приложение не глючило.
Да неужели?
Маячок Эрихарда светился совсем в другой части дворца.
Раздраженно шлепая меховыми тапками, я направилась туда.
Жениха предсказуемо нашла за бумагами, разложенными на столе, размером с посадочную площадку для общественного слоттерса. Поверхность стола имитировала лед. Кресло хозяина кабинета украшали кристаллы. Молчу уж об обилии белого золота и антиквариата в обстановке. Вряд ли Эрихарду правда она нравится. Но почему-то правитель обязан принимать важные решения именно в таких интерьерах. И обязательно с короной на голове, никак иначе.
— Снежность, — устало улыбнулся любимый и… подмигнул моим глазастым тапкам.
Стало чуточку неловко.
Ну да, из меня еще та кронс-тьера.
— А полетели смотреть Росчерки? — предложила, подходя к нему и обнимая.
Прекрасное природное явление его не интересовало. Может, потому что он его уже сто раз видел? Эрихард притянул меня к себе, нащупал полоску неприкрытой одеждой кожи между джинсами и мягкой толстовкой и заскользил по ней пальцами, словно напитываясь теплом. Именно такое ощущение и сложилось: ему чего-то не хватает и в эту самую минуту он пытается получить это от меня. И еще… томление. Став полноценной тэнной, я думала, что наше притяжение сменится чем-то обыденным и уютным, но нет. Глаза Эрихарда по-прежнему вспыхивали, стоило мне оказаться в пределах досягаемости, и узоры на теле тоже, а я таяла от его прикосновений.
— Мм-м? — Он мурлыкнул что-то нечленораздельное, и чуткие пальцы скользнули вверх по позвоночнику, вызвав волну дрожи. — Зачем?
— Я их еще не видела. И давно не снимала, хочется. — Каким-то чудом мне еще удавалось связно мыслить и даже говорить. — Наари утверждает, что это того стоит.
Застывший лишь на секунду взгляд.