Чем занимался отец, мы так и не поняли. Одна из комнат была оборудована под кабинет, нашпигована разной техникой, на столе и стенах стояли-висели экраны. Но в компьютерах никакой информации не нашлось. Будто ими вообще не пользовались. Конечно, Эрихард предложил все выяснить, но я неожиданно для себя решила, что некоторым тайнам суждено остаться тайнами. Все равно теперь это не имеет значения.
Зато мама точно была художницей. В мастерской с выходом на открытую веранду я просто зависла. Так много света и воздуха, кожа и что-то внутреннее легко улавливали потоки живой, звенящей энергии, от ее количества голова с непривычки шла кругом. Я рассматривала мольберты, подпортившиеся краски, какие-то местные журналы со статьями о невероятно талантливой художнице. Все это так странно. И дышать трудно от комка эмоций, застрявшего где-то в горле.
— Ты здесь такая милая. — Эрихард нашел гостиную с фотографиями.
Влюбленная пара. У них были обычные лица, но запоминающиеся глаза. Взгляды, которые смотрели не только на мир вокруг, но будто видели внутри себя еще один мир. Наверное, я тоже так смотрю.
Много снимков из путешествий. У них даже свадьба была на каком-то диком пляже и, похоже, совсем без гостей.
Потом на фото появилась девочка.
С виду совершенно обычная.
Странно и непривычно понимать, что она — это я.
Ничего общего.
Я оставила всхлип внутри себя и отошла на несколько шагов, чтобы Эрихард не видел мокрых глаз. Кажется, меня прорвало.
— Ллана?
— Знаешь… — Дышим. И не плачем. Вот так. — Мне не хочется продавать этот дом. Пусть он останется, ладно?
— Тебе решать. — Он подошел сзади и крепко прижал меня к себе. — Похоже, когда-то здесь были очень счастливы.
— Хорошо, что стены хранят и хорошие воспоминания тоже.
Я уже готова была уткнуться носом в его плечо и рыдать долго и со вкусом, но кронс, конечно, не мог допустить такого безобразия. Как будто специально на этот случай у него был припрятан козырь в рукаве. Ладно, не в рукаве, а во внутреннем кармане куртки. И не козырь, а конверт.
— Расскажи-ка мне, Снежность, когда это вы с королевой Арнеара успели спеться? — протянул он, вручая мне послание и не прекращая обнимать.
— Мы виделись всего раз. — Никакого лукавства. Во время недавнего визита мы ни разу не пересекались, потому что она не посетила ни одно мероприятие. — И я тогда понятия не имела, что эта девушка — королева.
Вытащила из конверта листок, развернула.
Знакомая снежинка.
И подпись: "От одной странной девушки — другой. Будь счастлива. Ты поймешь, что надо делать".