Я протянула ладонь, а он достал из кармана бархатную коробочку. Не успела и глазом моргнуть, как на моем безымянном пальце появилось кольцо.
– Что это?! – спросила ошарашенно, рассматривая большой белый камень в окружении россыпи маленьких.
– Помолвочное кольцо. Залог того, что мы скоро поженимся.
Напоминание о скорой свадьбе заставило меня помрачнеть. Арман ушел, а я с опаской рассматривала новое украшение на руке, словно оно вот-вот меня укусит.
– Тебе не нравится? Или не слишком романтично? Мне нужно было встать на одно колено, протягивая его тебе? – спросил он, вернувшись.
– Не надо! – открестилась я. – Просто не понимаю, зачем вы его купили? Его же дарят, желая услышать «да» на предложение выйти замуж, а мы и так женимся.
У нас дома вообще такое было не принято. Когда двое договаривались о свадьбе, они ехали выбирать уже обручальные кольца. К чему лишние траты?
– Не хочу, чтобы моя бабушка укоряла меня в том, что я даже кольцо не нашел времени купить своей невесте.
Я кивнула, принимая объяснение. Теперь хоть понятны мотивы его щедрости.
Модифицированный неожиданно шагнул ближе, заглядывая мне в лицо:
– Но мне будет приятно, если ты скажешь «да», Катя.
В душе поднялась буря. Я понимала, что от меня ничего не зависит и будет так, как решил он. На его стороне сила, закон, власть. На самом деле мой ответ ничего не значит, и «да» его лишь умаслит… Но подыгрывать не хватало моральных сил.
– Нет. Я не хочу за вас замуж. Но ведь это не имеет значения в нашем случае. Не так ли, Арман?
– Почему ты считаешь, что твои чувства для меня не имеют значения? Ты моя пара.
Я скривила губы в горькой усмешке.
– Да, я помню ваши слова. – И процитировала то, что запомнила навсегда: – «Ты моя пара. Не знаю, что ты там себе нафантазировала романтического и чего ждала… Забудь! В ближайшее время в твоей жизни будет много секса. Очень много откровенного, жесткого секса, без всякой этой ванильной ерунды, которую вы ждете от отношений».
Модифицированный поморщился, а я закончила свою мысль:
– Поэтому не понимаю, как вы вообще можете ожидать, что после всего этого я добровольно скажу «да»!
– Я был одурманен твоим запахом, и все, о чем мог думать, – это о желании обладать тобой. Сейчас бы я сказал иначе: «Ты моя пара! Я буду любить тебя, оберегать и заботиться о тебе. И сделаю все, чтобы на твоих губах поселилась улыбка, а глаза сияли от счастья».
«Нельзя сделать человека счастливым насильно», – мелькнула мысль, но с языка сорвалось иное: