– Как ты?
Открыла глаза, посмотрев тяжелым взглядом.
– Плохо. Голова раскалывается, – не стала скрывать.
– Ты совсем зеленая. Может, сделать чай? Кофе?
– Сделайте, – безразлично согласилась я. Лишь бы ушел…
– Чай? Кофе?
– Чай. Зеленый. Под цвет лица, – отворачиваясь от него на другой бок, произнесла я.
– Катя, ты… злишься на меня?!
– Действительно, разве у меня есть причины? Это же я в себя влила почти бутылку вина и теперь страдаю по собственной глупости.
– Тебе нужно было расслабиться.
– Кому было нужно? По-моему, вам. Как видите, расслабление идет полным ходом. Можно мне спокойно полежать? А то, боюсь, опять побегу расслабляться над унитазом. Вы в следующий раз, если решите меня расслабить, наркотики подсыпайте. Знаете, есть такие, когда женщина на все согласна, а наутро ничего не помнит. Я даже сама их выпью, чтобы вас не утруждать.
– Ты считаешь меня способным на такое подонком?
Судя по голосу, удалось его уязвить.
– Что вы! – хрипло усмехнулась я, не открывая глаз. – Скорее эгоистичным, самовлюбленным придурком. Это же не вам сейчас плохо.
– Катя…
– Оставьте меня в покое, пожалуйста. Мне и так тошно.
Судя по воцарившейся тишине, он исполнил мою просьбу.
– Сегодня в питомник. Договорись! – приказал я Леграну, садясь в машину. – Сам остаешься здесь. Любой выезд пары согласовывать или со мной, или с Мари-Энн, если буду недоступен.
– Слушаюсь, – всем видом выражая свое неодобрение, произнес он, но спорить вслух не осмелился. – Но охрану необходимо как можно скорее усилить, а лучше для Екатерины Степановны нанять отдельную. Я тут узнавал, рекомендуют специалистов из «Пантеры» или «Дельфи».
– Хорошо. Скажи Мари-Энн, пусть свяжется с ними, я потом выберу. Все равно до обеда она будет свободна.