– А-а-а, – глубокомысленно отозвался Василий, с немного пришибленным видом. – Ир, так ты тоже того?..
Он так и не произнес слово «ведьма», но оно повисло в воздухе. Мне стало весело.
– Чего «того»? Ты забыл, где я учусь? На медицинском! Вот вызубрила темы и на тебе знания проверила. Ладно, Вася, иди спать. Мы тоже пойдем.
– Ага… так я пойду? – мялся он, не решаясь еще что-то спросить.
– Иди! – сказали мы с демоном практически в унисон.
Но у Ирршаена это прозвучало настолько повелительно, что друга детства буквально с места сдуло.
Дверь за ним захлопнулась, а мы так и остались стоять. Я мысленно потянулась к белке – как она там? И внезапно увидела ее глазами, что вышедший Василий замер посреди двора. Постоял, потер грудь. Оглянулся на закрытую дверь. Тряхнул головой и зашагал к себе.
– Ир-ра, должен сказать, что не очень приятно наблюдать, как при мне ты раздеваешь другого мужчину, – упрекнул Ирршаен, разбивая концентрацию и привлекая внимание к себе.
– Я увидела затемнение. Нужно было…
– Вылечить? – закончил за меня демон. – Чтобы в первый и последний раз! Такой способ лечения будет негативно сказываться на здоровье твоих пациентов. Шею им сверну! – пояснил он, если я вдруг не поняла.
– Ты ревнуешь? – удивилась я, запрокинув голову.
Это было неожиданно и приятно. Поэтому мне удалось сдержать первый порыв и не вспылить на столь категоричное ограничение. Просто за год самостоятельной жизни я как-то отвыкла от того, чтобы мне что-то запрещали.
– Ты моя женщина, и такое поведение недопустимо! – властно уведомили меня, ничего не подтверждая, но и не отрицая.
Я отстранилась и развернулась к нему лицом, положив руки на грудь.
– Во-первых, еще не женщина, а девушка.
Ох, судя по тому, как хищно сузились его глаза, нужно было не с этого пункта начинать. Поэтому быстро продолжила:
– А во-вторых, я не твоя вещь или собственность. Я с тобой. По собственному выбору. Чувствуешь разницу?
Не была уверена, что меня услышали. Кажется, он еще на первом пункте завис.
– Хотя признаю, начни ты с какой-то дамочки при мне одежду срывать, мне тоже за этим неприятно наблюдать было бы. Постараюсь так больше не делать, – примирительно произнесла я, не желая ругаться.
Его настроение тоже изменилось. Властность ушла, а в глазах появилось предвкушение.