Моя ночная рубашка прилипла к телу, мокрая насквозь, словно я плавала в речке. Сначала было зябко, но скоро солнце осветило поляну, согревая меня.
– Омойся солнечными лучами и прими силу.
«Какую силу?!» – думала я, щурясь, но стало так тепло, что я разомлела и закрыла глаза, так и лежала, раскинув руки. Было настолько хорошо и легко, что я уснула. Лишь услышала сквозь сон, как прилетел бабушкин ворон Гришка и закружил надо мной…
– Кар-р-р…
И я вынырнула из воспоминаний.
– Кар-р-р!!! – повторилось недовольное карканье.
Подняв голову, увидела над головой Гришку. Поняв, что задумалась и отстала от бабушки, а ворон меня подгоняет, ускорила шаг.
– Да иду я, иду!
И вот опять мы были в лесу. Шли вроде знакомыми тропинками, углубляясь все дальше и дальше. В лесу еще сумрачно, свежо. Бабушкина рубашка мелькала впереди, и я удивлялась, почему никак не получается догнать. Уже буквально бежала за ней, сосредоточившись на ее фигуре, но тут она исчезла, и я на всем ходу влетела на знакомую поляну и замерла.
Бабушка неведомым образом оказалась уже на другом конце поляны и повелительно сказала:
– Ложись.
Я замялась. Это в детстве легко растянуться на траве в одной рубашке, а в девятнадцать лет в тебя уже вбиты нормы поведения. Всем известно, что валяться на земле негигиенично, и я медлила. Так и хотелось уточнить: «Прямо так ложиться? Точно? Это обязательно?»
Но бабушка смотрела требовательно и строго, а я привыкла ей подчиняться. Нехотя опустилась на траву и вытянулась во весь рост.
– Зачем это, ба?
Она появилась рядом. Я дернулась от неожиданности и хотела встать, но ее взгляд приковал к месту.
– От судьбы не уйти. Твоя мать всю жизнь от нее бежала, но счастья ей это не принесло.
Не знаю, от чего бежала мама, но она три раза выходила замуж, а сейчас живет одна, посвятив жизнь своей фирме. Личная жизнь действительно не задалась, зато бизнес идет в гору. Мне казалось, что она счастлива.
– Не повторяй ее ошибок. Прими себя такой, какая ты есть.
– Так я вроде…
Бабушка шикнула, чтобы я не перебивала: