— От мы вам щас как покажем! — пообещали им ведьмы и для пущей убедительности погрозили своим грозным вязанием. — Щас узнаете, как подслушивать и подсматривать из кустов!
— А нам можно!
— Мы следователи!
— Сопляки вы еще неопытные, а не следователи! — припечатали их наши грозные леди.
В кустах сердито засопели, а я поневоле прыснула.
Нет, ну в самом деле… эти две чудачки воистину неисправимы! Хоть они и родные сестры мастеру Дэврэ, да и младше его не так уж намного, а все равно — ну вот нравилось им старушек изображать! Нравилось, и все тут!
Я, кстати, потому к ним и сбежала, что народ меня вопросами замучил. Учитель-то, когда мы приехали, быстро смекнул, что к чему, и тут же заперся у себя в кабинете. Поэтому весь оставшийся день и последующий вечер эта орава любопытных магов меня прямо-таки терзала, требуя рассказать, что со мной было, что с лордом Даррантэ, как он себя чувствует и что с ним вообще дальше будет.
— Вестимо, что будет, — сказала тогда одна из ведьм, как только все узнали об исцелении Кайрона. — Дар-то у него теперь тю-тю. Так что как только расследование по нему закончится, к нам его тудыть-сюдыть и отправят.
— Это еще почему? — удивился Рамон.
— А куда ему еще деваться? В магнадзоре по приказу руководить должен маг, причем не абы какой, а высшей категории. А Даррантэ у нас теперь кто? Теневик. То есть маг вне категорий, потому что для вас, балбесов, категорий еще не изобрели. Ну а поскольку все теневые маги рано или поздно оказываются здесь, то и он сюда скоро пожалует.
Ну я, если честно, тоже склонялась к тому, что милорда Кайрона скоро переведут. Потому что, как сказал по дороге мастер Дэврэ — а мне тоже хотелось понять, что и как, — у теневых магов иной судьбы не бывает. Но с другой стороны, это было и неплохо. Коллектив у нас дружный. Сами ребята замечательные. Дом, который оккупировало Седьмое министерство, всяко был лучше, чем то ужасное здание, в которое лишний раз даже заходить не хотелось. Так что Кайрону должно тут понравиться, да и я, признаться, не отказалась бы лишний раз его навестить. Все же хорошо, когда работа и дом не враждуют, но дополняют друг друга. И вдвойне хорошо, когда идешь на работу не как на каторгу, а как в место, где приятно быть и где хочется оставаться.
— Алания, а давай ты не будешь с этими бабками общаться? — старательно таясь за кустами, крикнул Рамон. — Они вредные. И обзываются. Еще клубками в нас иногда кидаются, если мы газоны топчем… брось ты их, а? Пойдем лучше на звезды смотреть! Полночь же скоро! А небо сегодня краси-и-ивое…
На лицах наших (да, теперь я тоже считала их своими) «бабушек» проступило неописуемое выражение.
— Ах ты ж, поганец… ты пошто на старушек напраслину возводишь, а⁈
— А кто в меня вчера нитками кидался⁈ — не остался в долгу Рамон.
— Щас мы в тебя не только нитками, но и чем другим кинемся!
— Только не тапками, — поспешно сдал парень. — У вас тапки как кирпич — один раз попадет, так потом на всю жизнь увечным останешься.
Нора и Нюра тут же демонстративно скинули свои латанные-перелатанные тапочки и, дружно бросив вязание в траву, с воинственными воплями кинулись на охоту за молодежью. Из кустов тут же раздался протестующий крик, потом с готовностью завизжала Люси. После чего до меня донесся быстро удаляющийся топот, то и дело прерывающийся грозными криками, болезненным ойканьем и прочими атрибутами нешуточной погони.
Я задумчиво оглядела лежащий в траве носок, а потом отыскала взглядом упавший с кого-то из «бабушек» старенький платок и задумчиво покрутила в руках.
— Только не говори, что они и тебя успели своей дуростью заразить, — раздался из кустов полный неподдельного беспокойства голос Ториуса.
ebooksa