Осмотр трупов не занял много времени. Я чувствовал в этих ребятах оборотней — дух зверя ещё не успел до конца уйти. И от этого становилось тоскливо. Волк внутри меня выл от горя и требовал мести. Да я и сам не могу понять, что же происходит вокруг. Это раздражало. А ещё чувствовал смутно знакомый, непонятный запах. Он был слишком тонким и легким, чтобы нос смог до конца всё уловить и распознать, словно бы некогда оборотни взаимодействовали с этим запахом тесно, очень тесно, а потом расстались, оставшуюся частичку оставив себе на долгие недели. Всерьез задумавшись над тем, где я мог почувствовать ранее этот запах, попросил пришедшего химика принюхаться самому. Тот, к моему удивлению, ничего не поймал, и носом не распознал. И хотя он пообещал, что после проведенных анализов сможет выявить его и отдельно для меня воссоздать, я не был так уверен в успешности. Потому что не хватало, очень не хватало дополнительных контрастов, большей интенсивности для осознания и запоминания запаха.
Загрузив ребят делами, ушел наверх: меня ждала гостья и ужин в тихой семейной компании. Позволив себе на время отложить все дела, нашел своих дам и присоединился к ним.
— Эмили тебе уже всё показала? — поинтересовался я, неслышно подходя со спины к Виолетте.
Вздрогнув от неожиданности, девушка развернулась и, смущённо улыбнувшись, ответила:
— Да, ваша сестра оказалась очень приятным собеседником и не дала мне заскучать.
Улыбнувшись, я кинул быстрый взгляд на Эмили. Приятным собеседником? Неужели она вышла из своего кокона депрессии и душевных терзаний? Но нет, сестра не выглядела жизнерадостной, скорее вымотавшейся, уставшей, выжатой, словно лимон. Мне так хотелось, чтобы Эмили вновь стала собой: веселой и беззаботной волчицей, которая постоянно улыбалась, и тем самым дарила мне радость. Но, к сожалению, это очень сложно. Потеря любимого выбила её из колеи. Хорошо, что у неё остался сын, иначе бы она могла совершить непоправимую глупость и уйти вслед за мужем. Такого я бы точно не перенес. Все же из родственников у меня больше никого не осталось.
Не найдя следов сарказма в словах Вии, решил списать всё на элементарную тактичность и вежливость, и вполне искренне сказал:
— В таком случае — я очень рад. Как насчет поужинать с дороги?
— Ну, раз вы предлагаете… — многозначительно протянула оборотница. А я, зацепившись за «вы», внутренне поморщился от лишней официозности.
— Я предлагаю, Виа, вовсе перейти на «ты», — тут же решил исправить положение дел.
— Как скажете, — хитро блеснула она глазками из-под ресниц.
Усмехнувшись, я покачал головой. Нет-нет, девочка, никакой манипуляции надо мной, нам со зверем это мало нравится. К тому же, мой волк и так чувствовал исходящее от нее тепло, поэтому был готов хоть сейчас заявить свои права. Но я все еще сомневался в том, что она моя пара. Так вышло, что каждый волк ощущает вторую половину по-своему: у кого-то сносит голову, а кто-то начинает чувствовать себя живым. Для некоторых распознать пару значительно сложнее. По словам Совета волков, так произошло, потому что популяция оборотней стала резко сокращаться. Причин они пока не знают, но, видимо, природа решила сама отрегулировать данный вопрос. Впрочем, меня гложут смутные сомнения, что дело тут совсем в другом.
Я предложил пройти в столовую и Эмили, уцепившись за предлог «сходить за Джоном», быстро ретировалась, оставив нас с Маклиен наедине.
— Мы впервые с тобой остались одни, — заметил, кивком показывая куда идти.
Покраснев, невеста как-то неуверенно двинулась следом. Недолго думая, я решил растормошить её беседой, интересуясь её увлечениями, интересами, историями из детства, взамен рассказывая свои. Последние были интересны всем присутствующим — проделки юных оборотней вызывали улыбку как у молодняка, так и хмурой сестры. Мне нужно было получше узнать ту, с кем я, возможно, проведу всю оставшуюся жизнь. К тому же, став моей женой, она так же будет править кланом, и если мои люди не примут её, то начнется бардак. Но судя по тому, как беты и сестра ведут разговор с Виа, проблем возникнуть не должно. Тем не менее, глубоко в душе что-то не дает мне покоя. Один далекий образ и приятный запах леса.
За разговором как-то незаметно прошел ужин, а после и весь вечер. Под конец, пожелав друг другу приятных снов, мы разошлись по комнатам: родные и гости спать, а я к себе в кабинет… работать. Присев за стол, я взял в руки бумаги. Внешние враги врагами, а вот внутриклановые проблемы — превыше всего. Поэтому, углубившись в чтение отчетов подчиненных, я провел ночь в сплошном разочаровании и смятении — утешительных вестей не было ни от кого.
Под конец, выкрав время на сон, я уполз к себе в спальню. Голова уже толком не соображала, физические свойства человеческого организма отчаянно боролись со сном, и мне пришлось на время уступить, забывшись пустыми сновидениями. Но увы — толка от этого никакого не было…
Сидя у себя в кресле, я лениво пролистывал очередные резюме. Наш штатный доктор месяц назад решил податься в преподаватели, отчаявшись найти лекарство для волчиц. Это было несколько неожиданно, хоть и вполне предсказуемо. Я надеялся его уговорить остаться, но тот согласился поработать лишь с неделю-две, пока собирает вещи и ищет место работы. За это время я планировал найти замену, однако, достойных кандидатур так и не попадалось. Как и сейчас — незаурядные личности, готовые полечить оборотней за кругленькую сумму. И ничего более.
Откинув очередное резюме, так и не пополнив жидкий список кандидатур, годных для работы, попытался понять, откуда всех их откопал наш старый доктор. Он, конечно, говорил, что найдет нам не маститого ученого и профессора лечебного дела, но и не уточнял, что это будут студенты, толком не получившие образование.
В дверь легко постучали, отрывая меня от раздражительных размышлений. Разрешив войти, я с интересом посмотрел на Эмили. Она была несколько взволнована, и даже в приподнятом настроении, что меня удивило и по большей степени порадовало.