При виде него даже у Вероники пропал дар речи. Лео был в костюме, если, конечно, розовый пиджак и белые штаны с рисунком из крупных тропических листьев можно назвать костюмом. Лимонно-желтые кеды были плотно зашнурованы голубыми шнурками. В руках он держал свой знаменитый перекошенный портфель.
– Всем добрый день! – весело возвестил адвокат, пожимая руку Дереку.
– И тебе не болеть. – Фон Эйсен моргнул, приходя в себя, и обернулся к Бертрану. – Почему так долго?
– Мы задержались, опрашивая родственников жертв, – Лео достал из портфеля упаковку жвачки, отправил в рот сразу две пластинки и энергично задвигал челюстями.
– Угу, они просто немели при виде столь яркого великолепия, – фыркнула Веро. – Лео, ты превзошел самого себя!
– Рад, что тебе понравилось.
– Так что с опросом? – поторопил их Дерек.
Адвокат вновь щелкнул пряжкой замка:
– Не спеши! Я хочу полностью отработать свой гонорар, а он, между прочим, почасовой!
– Танкред, я ведь вспомню это в суде при первом же удобном случае! – зловеще произнес фон Эйсен.
Тот ухмыльнулся:
– До суда еще надо дожить!
– Лео, еще чуть-чуть, и я сама начну подозревать тебя в сговоре с Иво! – воскликнула Веро. – А ты знаешь, что такое предвзятость адвоката!
– Хорошо, хорошо! – поспешно возразил он, сверившись с записями. – Судя по всему, жертвы пропадали через одинаковые интервалы времени. Все они происходили из неблагополучных семей.
– Насколько неблагополучных?
– Воровство, наркотики…
– Но не проституция?
Лео широко улыбнулся:
– Нет. Опрос показал, что перед исчезновением у них появились кое-какие деньги.
– Откуда такая информация? – Дерек затушил окурок о край пепельницы и протянул руку за пачкой, лежащей на столе.