– Я слушаю.
– Ника, то, что произошло вчера…
– Что именно произошло? – усмехнулась она.
– Твой полет! Поведение фон Эйсена в моем доме перешло все границы! Это просто неприлично!
– Ты знаешь, что я не подам жалобу на него. – Она сделала еще один глоток, чувствуя, как сонное оцепенение покидает её. – Как там он сказал? Надо жить в ногу со временем…
– Но послушай…
Девушка упрямо тряхнула головой:
– Нет, это ты, наконец, послушай! Все это время я старалась сдерживать себя, чтобы наш разлад не был заметен. Я подчинялась тебе как главе нашего клана. Но сейчас то, что ты требуешь, это просто глупо… Я не буду затевать новую войну, тем более что Дерек фон Эйсен не сделал ничего, что бы действительно меня задело.
– Ника, я могу приказать!
– Тогда я просто уйду, отрекусь от клана. Разразится очередной скандал. Ты этого добиваешься? – Она отложила рогалик с сахарной пудрой и внимательно посмотрела на дядю. – Ну конечно… ты, вернее, Тереза! Она до сих пор не может мне простить то, что именно меня считают преемницей Фернанда Амстела!
– Хватит! – Эдвард с грохотом отодвинул чашку и встал. – Ни Тереза, ни Берти не совершали тех поступков, которые числятся за тобой.
– Разумеется, – покорно согласилась она. – Но, в отличие от меня, они просто живут за счет денег семьи.
– То, что у тебя есть собственное состояние, всего лишь прихоть моего отца. Он оставил тебе гораздо больше, чем остальным!
– Ты забываешь, что я работаю. – Она вновь сделала глоток. – Несправедливо было бы говорить, что наследство мне не нужно, но и без него я бы справилась. Конечно, без той роскоши, в которой нежусь сейчас, и которой так завидует твоя жена.
Девушка с насмешкой посмотрела на дядю. Эдвард потупился, но вновь вскинул голову:
– Вот именно! Зачем женщине, тем более у которой есть все, работать?
– Хотя бы для того, чтобы помнить, как тяжело даются деньги. – Вероника допила кофе и пристально посмотрела на Эдварда. – Послушай, я не понимаю твоего недовольства.
– То, что ты вчера позволила себе в моем замке…
– Я не позволила себе даже половины того, что позволяет себе Бертран. Он наверняка вчера опять был в оранжерее с очередной девицей, тем не менее…
– Берти – мужчина! И наследник!