Мой талантливый враг 2

22
18
20
22
24
26
28
30

Виви бросила на меня растерянный взгляд. Боится, что у меня чердак потечет. Поздно, я уже давно свихнулся, и мы с моим безумием прекрасно живем вместе, а вот у Ласло проблемы с самоконтролем.    Не нравится мне, как он пыхтит и косится в сторону ничего не понимающей Наны.

Надо закончить все поскорее… Устал.

Потёр пульсирующие виски. Когда я вообще последний раз спал? А затем знакомые мотивы начали долетать до моего воспалённого сознания:

Звезды смотрят за нами,

Стук колёс под ногами…

Это подействовало на меня как ведро холодной воды, и я тут же начал искать взглядом Нану. Она смотрела на меня зло, обиженно, словно не она целовалась с Адрианом Неметом, а я изменил ей самым отвратительным образом. И она права, это я и сделал. Как я вообще позволил Виктории спеть эту песню.
Нашу песню.

Курочка горько усмехнулась, а затем вскинула свою горделивую головку и отвернулась. Меня тут же перетряхнуло. Давно она не смотрела на меня вот так. Последний раз после вот такого её взгляда мы спалили сцену.

Что сегодня?

Мысли снова то вязли, то становились кристально чистыми. Что я делаю? Как я вообще позволил кому-то спеть нашу песню? А затем новая догадка пронзила разум. Нана вспомнила её? Так много вопросов, и ни секунды передышки.

Играли мы сегодня отвратительно. Всё. Кроме моей Наны. Она одна тянула наше выступление и отдавалась песне без остатка, в то время как Ласло лажал и творил что-то едва напоминающее музыку, но Курочка вытягивала и это, словно не замечая агрессивных нападок.

Иллюзорная ледяная клетка, в которой находилась Нана, начала покрываться трещинами слишком быстро. Осколки проносились в опасной близости от лица моей девушки, и мне пришлось вмешаться, нарушить и без того сорванную композицию. А когда я увидел кровь на щеке, на крошечной ладошке, то мой разум окончательно помутился, и я едва ли мог петь и играть. Виви пришла на помощь и добила последний куплет вместо меня.

Какое-то безумие!

Едва всё закончилось, как Нана быстро скрылась со сцены, а Ласло рванул за ней. Ноги не слушались. А от вида крови на дощатом полу меня замутило.  Побежал за ними и застал отвратительную сцену. Ласло кричал на мою Нану, схватил за обмотанную салфетками руку.

– Знаешь, кто ты такая после всего?

Ей было больно. Она морщилась, но терпела, не растеряв своей гордости.

– Я все та же Елена Анна ден Адель.

Это лишь разозлило Ласло, и он грубо оттолкнул Нану.

Остальное помню уже урывками. Помню, как вспыхнули костяшки пальцев, когда я прописал Ласло в челюсть, и он повалился на пол, продолжая извергать проклятья.

– У вас всегда так после выступлений?

Нервные смешки Наны лишь усугубляли моё безумие.