Они с отцом так и сидели там, ожидая его.
— Ты улыбаешься, — произнес отец. — Эта девушка, Мария… Она простила, гм, нас? Вы снова помолвлены?
— Нет, она отказалась выходить за меня замуж. Сказала, что не готова к такому.
— Но ты смеешься, — неуверенно заметила матушка. — Все не очень плохо? Можно еще исправить?
— Мам, пап, вы не поверите, — глядя на них сияющими от смеха и восхищения глазами, ответил Артур: — Мари ушла к демонам, потому что была в ярости и хотела направить ее на работу. А тут ей навстречу — сбежавший от студентов-первокурсников гронх.
— Что⁈ — опешил Пауль. — Девушка пострадала? Нужна помощь? Милла, ты почему не сказала⁈
Кармилла, насупившись словно девчонка, промолчала. Она-то подслушала кусочек разговора, но признаваться об этом сыну не собиралась.
— Нет, пап. Помощь нужна если только гронху. Мари его избила ежедневником. У нее есть такой, в черной обложке и с надписью «Большие планы маэстрины». Вот гронх был погребен этими планами. Деморализован, забит и шокирован. Мари его подчинила, привязала к себе и даже имя ему дала. Причем сама в ужасе от этой твари и называет его «демоническая хтонь» и «цобачко». В ее мире ничего подобного не водится.
Пауль смотрел в ожидании фразы, что это шутка. Но Артур молчал и лишь улыбался все шире и шире.
— Это что, правда? Эта хрупкая девочка избила дикую нечисть своими планами? — Артур кивнул. — И привязала ее к себе? — Снова кивок. — И дала имя? — И вновь подтверждение. — Так это что, у нас в Усаче теперь работает преподаватель с подчиненным и привязанным гронхом? — Артур снова кивнул, как заводная игрушка.
— Вот видишь? — жалобно промямлила Кармилла. — А я все испортила. Гронх большой? Я их только на картинках видела. Бр-р…
— Большой, но молодой. Мам, я тебя люблю, но пожалуйста, никогда больше не лезь в мою личную жизнь.
— Но вы не помирились? Я не пойму. Ты улыбаешься, но…
— Мари мне отказала, но не отвергла окончательно. Буду снова ухаживать и пытаться добиться ее расположения, — развел руками ректор Усача.
— Нахалка какая… — пробурчала обиженная за сына женщина.
— Мама!!!
— Кармилла!!!
— Нет, ну а что она о себе думает? — сконфуженно, но все равно возмущенно пробормотала мадам Гресс. — Да, я ее обидела. Но расторгать помолвку, бросать моего ребенка…
— Ну, вообще-то, мама, ты именно этого и добивалась. Разве нет? Ты приехала указать Мари ее место и сделать так, чтобы свадьба не состоялась. Она и не состоится.
— Артур, но я же извинилась! Я была неправа. И я завтра найду эту девочку и поговорю с ней. Объясню, что так нельзя. Что о нас люди подумают?