В лицах, то есть.
– Клодия!!! – в ужасе заверещала ведьма.
– В сторону! – вторил ей инкуб.
И его ладони вспыхнули магией.
Запоздало заметила, что она у него проявляется розовым цветом. Не то чтобы это было неожиданно, но… забавно.
У меня вырвался нервный смешок.
Со спины прилетело чувство опасности, ненависти даже.
Оглядываться, чтобы проверить, что там такое на мою бедную голову, не стала. И со стороной так и не определилась, просто упала на землю. Ударилась, конечно. Не без удивления заметила рассыпавшиеся вокруг золотые искры моей магии. А та самая опасность разверзлась сверху темным куполом.
Закрутилась воронкой.
Пришпилила к мостовой страхом.
Меня с силой тянуло внутрь, но искры сияли все ярче… даже в глазах резало… и эта магия работала. Я оставалась неподвижно лежать на земле, хотя кожа горела, а волосы трепал обжигающий ветер.
Смешно, но самой яркой мыслью так и осталась «Холд меня прикончит!».
– Мерзавец, – прошипела ведьма, колдуя порчу и швыряя ее куда-то за пределы воронки.
– Во мрак его, закрой Клодию! – непривычно властно скомандовал Чейтон. – Мы не знаем, насколько ее защищает ее дар.
Пф! Главное, что я знаю!
Милли без лишних разговоров повиновалась, что тоже являлось чем-то непривычным. Надо мной – точно между золотыми искрами и опасной воронкой – раскрылся щит затемненного серебра. И в этот же самый момент Чейтон ударил в пытающуюся сожрать меня пакость.
Содрогнулась, кажется, вся улица. Каждый камешек мостовой.
Уверена, даже за́мку досталось.
Жуткая воронка разлетелась магической пылью.
Милли впервые посмотрела на стоящего рядом с ней мужчину с неприкрытым интересом. Впрочем, немедленно отвела взгляд.