– Это Лола, она работает в дельфинарии. Я рассказывала, меня туда привела магия… или как-то так.
– О, я прекрасно знаю, что это Лола, – практически зарычала подруга. – Она клеится к моему жениху!
Блин. Так вот от кого я о ней слышала!
Стало до того стыдно, что в затылке запульсировало.
Я худший в мире друг. Молчу о лжи на церемонии, забываю важные вещи. Мне вообще нельзя доверять!
Но эта Лола вроде бы милая и совсем не производит впечатления коварной разлучницы…
– Нежана, не смей дружить с этой дрянью! – зашипела Аниша, вцепившись мне в руку. – Ты моя подруга!
Этого только не хватало.
Впрочем, я сама виновата.
– Не знаешь, где тут можно поправить макияж? – Я поспешила увести подальше не только тему, но и саму Анишу, на случай если Лола решит к нам подойти.
– Конечно. Идем.
Повторюсь, но… я худший в мире друг.
Во всех измерениях, связанных переходом, независимо от того, существуют они или же нет.
В уборной была поставлена девушка в форменном платье с корзиной влажных полотенец, свернутых валиками. Если не ошибаюсь, они лежали на льду. Странная мера. За все дни прогулок по пляжу в самую жару я ни разу не видела, чтобы кому-нибудь стало плохо. А сейчас поздний вечер и намного прохладнее.
Аниша начала спасать остатки моего макияжа. У самой у меня при таком освещении ничего не получалось.
Неприятное ощущение в затылке усилилось.
Может, дело не в грызущей совести?
Мысль быстро оказалась подкреплена действием: открылась дверь и, пошатываясь, в уборную вошла женщина. Я сразу не заметила главного, завороженная тем, как переливается ее темное платье под искусственным освещением. Лишь отстраненно отметила, что это кто-то из гостей. И с ней явно что-то не так.
Аниша замерла с занесенной надо мной рукой.
Девушка с полотенцами захлопотала вокруг вошедшей, прикладывая к ее шее холодненькое.