Всхлипнув, я отвернула лицо, едва сдерживая дрожь. Но когда следователь успокаивающе погладил меня по плечу, я расплакалась.
– Ты что с ней сделал? – зашипела травница, но попытка забрать меня не увенчалась успехом.
– Не трогай ее! – внезапно рыкнул следователь, а затем поднял меня на руки и крепко прижал к себе.
– Что? – услышала я растерянный голос неры Наллии.
– Пока не трогай ее, – повторил нер Шейн.
– В чем дело, Кир? Что с девочкой? – обеспокоенно спросил нер Варго.
– Не могу объяснить, но лучше вам не приближаться. Сейчас я перенесу ее в лазарет для сканирования, а потом вернусь и все расскажу.
– Но…
Что хотела сказать нера Наллия, я уже не услышала. Все потонуло в черном вихре, который спустя один удар сердца перенес нас в небольшую, но светлую комнату. Помимо кровати, в ней ничего не было.
– Потерпи чуть-чуть, сейчас станет легче, – прошептал нер Шейн, опуская меня на постель и начиная стягивать платье.
– Вы что делаете? – Я снова принялась вырываться, пытаясь оттолкнуть от себя мужские руки.
Потерпев поражение в попытке меня успокоить, нер Шейн применил заклинание, и все: ни голоса, ни возможности вырваться. В два счета освободив от одежды, он завернул меня в покрывало и укутал сверху одеялом. После этого следователь принялся внимательно осматривать мои вещи. Ничего не обнаружив, дернул один из завитков, украшавших кровать. Когда сбоку отъехала часть стены, он бросил на меня быстрый взгляд и скрылся в темноте.
Появился следователь минут пять спустя, держа в руке темно-вишневый пузырек. Выдернув крышку, он приподнял мое лицо и поднес склянку к губам. Первая мысль была об отравлении. Вторая – о попытке усыпить и сделать что-то нехорошее, но… на деле все оказалось куда хуже.
– Девочка, не упрямься. Это зелье тебе поможет. В тебе сидит какая-то зараза. Возможно, яд сейшаров. Нужно вывести его, иначе ты можешь навредить себе и окружающим.
Но я упорно отказывалась пить подозрительную жидкость, крепко сжимая зубы. Когда неру Шейну это надоело, он зажал мне нос и, дождавшись пока я открою рот, влил содержимое пузырька. Давясь, я проглотила эту пакость и тут же вся сжалась от нестерпимой боли, скрутившей внутренности.
Почувствовав свободу, я отползла на другой край кровати и уже там избавилась от содержимого желудка. Не успела я начать сокрушаться о заляпанном поле, как рвота сначала почернела, а потом начала медленно испаряться. Дышать было тяжело и больно. В этот момент я ненавидела нера Шейна неистово, как никого раньше, мысленно желая ему долгой и мучительной смерти. И эти чувства были явно не моими…
– Ш-ш-што вы с-с-со мной с-с-сделали?! – с губ сорвалось тихое шипение.
– Попытался помочь.
– Не выш-ш-шло, – зашипела я, медленно сползая с кровати.