По сравнению с нашей нынешней зимой, совершенно обделенной снегом, база казалась настоящим белым раем. Сосны, укрытые пушистым одеялом, походили на сказочные игрушки с живущими в них птичками и белочками. Морозный воздух щипал за нос и щеки, подгоняя в уютное тепло отдельных номеров. Многие ребята уже приехали и теперь обживали одно из шестиэтажных зданий. Вытащив вещи, я рванула внутрь, желая поскорее полюбоваться видом из окна.
Благодаря тому, что сама база находилась на возвышенности, из нашего окна открывался потрясающий вид. Тем более, что я выторговала у мальчиков комнату на пятом этаже, поэтому мы с Кариной буквально прилипли к стеклу, глупо улыбаясь.
— Красота-то, какая! Жаль только, что двери на балкон не открываются.
— Ничего, вечером кого-нибудь из ребят попросим помочь, — подруга плюхнулась на кровать и блаженно прикрыла глаза. — Хорошо жить на белом свете!
— Как мало человеку нужно для счастья. Вставай давай, оптимист ты мой! Мальчишки сказали, что после обеда будут проводиться снежные бои. Нам надо еще переодеться и разобрать вещи.
— Умеешь ты настроение испортить, — пробурчала подруга.
Длительные поездки становились для Карины настоящим мучением, поскольку она категорически не любила уборку и возню с вещами. Послав ей воздушный поцелуй и лукавую улыбку, я принялась вытаскивать из сумок одежду, лишний раз убеждаясь, что мамку до сбора «чемоданов» допускать нельзя.
Как народ и обещал, после обеда мы отправились лепить снеговиков и «воевать». Счастье, что никто не видел наши дурачества, а то потребовали бы вернуть нас из универа за школьную парту. Вытряхнув из-за шиворота снег, мы с Кариной, смеясь, наперегонки побежали в номер — победителю доставалось право первым принять душ. Увы, похвастаться атлетическими данными не могла ни одна из нас, поэтому в пролете между четвертым и пятым этажом мы договорились о ничьей.
Окинув меня скептическим взглядом, подруга недовольно фыркнула и благодушно разрешила пойти в душ первой.
— Еще не хватало, чтоб ты простыла, — заявила она. — Я не собираюсь оставшиеся дни провести сиделкой у твоей постели.
Не став спорить, я быстро разделась и вышла из комнаты. Коридорчик, соединивший наш и соседний номера и заканчивающийся душевой, был погружен в темноту. Поэтому до нужной двери пришлось добираться наощупь. Зато там я быстренько включила свет, настроила воду и с удовольствием встала под горячие струи, не позаботившись даже закрыться на щеколду. Все равно Сашка и его друг еще не приехали, а больше к нам никто не зайдет.
В считанные секунды пар полностью поглотил небольшое пространство, клубясь сгустками облаков под потолком. Большое, почти во всю стену, зеркало запотело, и теперь из-за капель, стекающих то тут, то там, казалось, будто оно плачет. А меня наоборот переполняла эйфория. Намылившись душистым гелем, я начала мурлыкать любимую песню и двигать попой в такт мелодии.
Вдруг что-то холодное коснулось ноги. Дернувшись, я тут же зашипела от боли, чувствуя, как чья-то лапа оставила порезы на коже. Словно электрический импульс прошиб тело и замер в животе, скручиваясь неприятным комком страха. Прижавшись спиной к стене, я пыталась сквозь густой пар рассмотреть хоть что-то, но безрезультатно!
Неуловимое движение на уровне талии и ледяная конечность вновь скользнула вдоль тела. Вместе с нервным всхлипом из моей груди вырвался отчаянный крик, который, наверняка, слышала вся база.
Дверь в душевую распахнулась, и я рванула к человеку, появившемуся на пороге. Было плевать, кто это. Главное, что живой и материальный!
— Тихо-тихо, не кричи, — зашептал парень, прижимая к себе.
— Там кто-то есть…
— Уже никого. Тебе показалось.
Ну да, конечно. Несмотря на испуг, я сумела выделить фразу «Уже никого». Спаситель успокаивающе гладил меня по мокрым волосам и обнаженной спине, пока я окончательно не пришла в себя.
— Прости, я намочила тебе футболку. — Немного отодвинувшись, я неловко прикрыла грудь руками.