Прохладная вода не остудила желания, подогретого охотой. Сильными гребками он нагнал её без труда и утащил под воду. Вместо того, чтобы вырываться, она оплела его ногами и сама поцеловала, смешивая их дыхания. Невероятная женщина!
Если бы не нехватка воздуха, они бы так и остались на дне, страстно целуясь. Хорошо, что не сильно далеко отплыли от берега. Вынырнув, он нашёл место, где чувствовал дно, и, притянув её к себе, опять впился в манящие губы, подхватывая её под ягодицы и насаживая на свою плоть. Не мог, да и не хотел больше ждать.
С ума сходил от её шальных зелёных глаз, от стонов, что ловил губами…
– Ваша светлость, с вами всё в порядке? – встревоженный голос охранника прозвучал неожиданно.
Ламмерт моргнул, приходя в себя, и посмотрел на сидящую напротив него Викторию, которая так и не ответила на его вопрос.
– Да, всё в порядке, – отозвалась она, при этом внимательно смотря на него, как будто знала, что за видение его только что посетило. – Я попросила его сиятельство оградить нас туманом, так как пора кормить Филиппа, но мне ещё не хочется уходить. Позовите сюда кормилицу с ребёнком.
– Слушаюсь, – отозвался мужчина, и они услышали удаляющиеся шаги.
– Не в этот раз, – Виктория послала ему извиняющуюся улыбку. – Задумай я искупаться, и охрана тут же прибежит проверять, всё ли в порядке, или пошлют за кёрном Варра-Госа.
При упоминании последнего имени в груди поднялось недовольство:
– Вы даёте слишком большую свободу подчинённым и слугам.
– Варгос скорее друг, чем подчинённый, – возразила Виктория.
– Друг? Когда только успел, – проворчал он, но она услышала.
– В поместье аттана. Я была рабыней, и меня послали помочь ему помыться.
Услышав это, он вспомнил её обнажённое тело, и он моргнул, прогоняя не вовремя вспыхнувшее видение.
– Помогли? – даже для него самого вопрос прозвучал сварливо.
Виктория сжала губы, но ответила, с неким вызовом глядя на него:
– Помогла. Узнав, что я замужем, кёрн Варра-Госа вёл себя вежливо и не позволил ничего лишнего. Легко быть учтивым с леди, но не каждый станет утруждаться перед служанкой или рабыней. Я это оценила.
«Ладно, пусть живёт», – решил он. Неприязнь, испытуемая к кёрну, стала чуть меньше. По крайней мере, он понял, почему она относится к тому по-особому. Простая признательность.
– Мы можем пройти? – донёсся голос кормилицы.
Как не вовремя. Все окружающие их люди стали невыносимо раздражать. Он отпустил туман, и тот развеялся, являя служанку, кормилицу и охранника. Отметил, что люди его и Виктории тоже приблизились.
ebooksa