Книга, чернильница…
— Давали!
— Вы дикарь!
— Не бейте меня по голове, подумайте о наших детях!
— Неандерталец!
— Вы так хотите вернуть мне облик кузена, что решили изувечить?
— Именно. Сделаю миру такое одолжение.
— Только не снизу! Это мое больное место! — снова увернулся принц.
— Варвар!
— Гвени, ты сейчас покушаешься на особу королевской крови. Тебя совсем не страшит скандал или война?
— Это не международное дело, а наше.
— Семейное… Полностью с тобой согласен. — И, бросившись вперед, принц схватил меня в охапку, крепко прижав к себе.
Вот сейчас я полностью ощутила его отличие от кузена. Сильное крепкое тело, ловкое и умелое. Неандерталец!
— Что ты…
Договорить мне не дали, губы накрыл поцелуй. Еще пару дней назад я хотела узнать, что это такое, и теперь…
Не было никакого сравнения с тем, как он целовал меня в парке. Сейчас его губы были требовательными и напористыми, но в то же время они ласкали и искушали. Раскрыв мои, принц углубил поцелуй, и я перестала вырываться, потрясенная новыми ощущениями. Мир закружился, казалось, почва уходит у меня из-под ног.
— Вы ко мне неравнодушны. Зачем упрямитесь? — оторвался от меня Кордейл, продолжая сжимать в объятиях.
— Я полюбила не вас, а того, другого! — Вскинув подбородок, я попыталась вырваться.
— Не было другого, был только я. Разве ваши поэты не воспевают то, что мы любим суть человека, натуру. А я свою от вас, как ни старался, скрыть не смог.
— Но я-то думала, что вы — это не вы. В любом случае я никогда не выйду за такого обманщика. Мне примера отца хватило.