На том и порешили. А у меня осталось три дня до события, которое перевернет мою жизнь. Так много и так мало…
В первую очередь мне выделили черный костюм: куртка с капюшоном, черный шарф и высокие, почти до колен, ботинки на шнуровке. Ильзур объяснял, как одеваться, показал потайные карманы и объяснял правила нитхов.
— Основное я тебе сообщил, но, надеюсь, все произойдет быстро и тебе просто нужно будет больше молчать и вести себя увереннее. А мы прикроем тебя, — подвел итог Варнар.
— Эта ваша идея настолько безумна, что должна сработать, — вздохнула я.
— Не моя идея, — поправил он, сильно сжав мои плечи. — Я был против того, чтобы вовлекать тебя во всю эту историю, но, видимо, по-другому никак.
— А что во всей этой операции будешь делать ты? — спросила я, разворачиваясь.
— С одной стороны-то, что хочу, но с другой… Я буду страховать Риву, но не буду знать, что с тобой. У тебя будет другой охранник.
— Теперь я волнуюсь, — я нахмурилась, пристально посмотрев на Ильзура. — То есть ты будешь в самой гуще событий?
Мы оказались друг от друга очень близко, наши взгляды встретились, и я уже не могла оторваться. С ним мне хотелось всего, и кончики пальцев болели — так необходимо было прикоснуться к этому мужчине, ласкать его…
— Да… — прошептал Варнар и потом нерешительно, будто воруя, склонился и жарко приник к моим губам.
В то же мгновение я прижалась к его сильному телу и обхватила шею руками, зарываясь пальцами в волосы на затылке, наслаждаясь ощущением эйфории, которую принес поцелуй.
Мужские руки начали расстегивать верхнюю пуговицу на моей кофте.
— Ильзур… — прошептала я, сама не понимая, чего во мне больше: растерянности или радости.
— Прости, нет сил, чтобы сдержаться, устоять, — горячо выдохнул он.
Его пальцы расстегнули вторую пуговицу, перешли к третьей.
— Ты сошел с ума. А если завтра пожалеешь о своем решении? — вспомнила я его поведение во время и после приворота.
Губы Ильзура скользнули по моей шее, зубами он чуть прикусил кожу и поцеловал место укуса. Я вскрикнула от удовольствия, и нитх успокаивающе погладил меня по щеке.
— Сошел. О тебе я не должен думать, не должен желать тебя и чувствовать эмоции. Море самых разнообразных, сильных, сводящих с ума эмоций. Ты давно сводишь меня с ума, и я больше не могу быть нормальным.
Признание на грани приличий, его даже можно было назвать оскорбительным, но таким прекрасным. Лучшее, что мне говорили в жизни.
— Уверен ли ты в том, что чувствуешь? — заключив его лицо в ладони, заставила посмотреть на себя, взглянуть в глаза, раскрыть душу.
ebooksa