Я – страж пламени!

22
18
20
22
24
26
28
30

Я прикрыла глаза. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Мор, как бы мне его ни хотелось стукнуть, был прав.

— Хорошо. Извинения приняты, — с этими словами я пожала руку слегка ошалевшему Толье, крепкая мужская психика которого разбилась вдребезги на виражах моей женской логики.

— Отлично, тогда я буду ждать тебя в шесть вечера у входа в главный корпус, — заявил Мор и пояснил: — Будем восстанавливать хронологию того дня, когда пропала моя тетушка.

— Знаешь, у тебя в шесть по расписанию, может, и подвиги, раскрытие политических заговоров… а у меня грядки! — припечатала я. Увы, отработку никто не отменял.

— Какие? — не понял приятель.

— Непрополотые. Так что сначала сорняки, а потом уже спасение мира.

— Договорились, — вынужденно вздохнул Толье и предложил: — Давай я тебе помогу в оранжерее?

Я глянула на абсолютно серьезного Мора. Он выглядел как ликвидатор, берущий заказ на оптовое убийство. То, что жертвами должны были стать сорняки, — сущая мелочь.

— Идет, — согласилась я.

Мы условились встретиться в шесть у оранжереи. А сразу после — отправиться женское общежитие. В комнату, где когда-то жила юная тетя Мора — Лирин.

В положенный час приятель пришел, как и обещал. Штопс выдал разнарядку и покосился на моего провожатого и помощника, словно оценивая, сколько тачек с землей тот может увезти. Я едва не прыснула, еле сдержав улыбку. На днях впервые за тяпку взялся напомаженный франт Триль Лунис. А сегодня и вовсе наследнику древнего рода, сыну второго человека в стране предстояло познать все тонкости подкормки ловчих лиан навозом.

Мор морщился, но мужественно переносил все тяготы садоводства. Но из оранжерей вышел с твердым убеждением, что лучше карцер или переломы с лечебным корпусом академии, чем эти изуверские пытки.

— Будешь себя хорошо вести, чтобы не нарываться на штрафы? — я не смогла удержаться от ехидства.

— Образцово! — с горячностью студента, готового на все ради диплома, даже учиться, ответил Мор.

— Тогда у меня для тебя плохие новости: мы сейчас идем как раз нарушать устав академии. И за это светит как раз отработка.

Приятель задумался, видимо прикидывая перспективы, и резюмировал:

— Нет, желание попасть в женское общежитие все же выше моего страха, — и так серьезно это произнес, что сразу стало понятно: паясничает.

К слову, в столь желанное для приятеля место он забрался по веревке, которую запасливо прихватил с собой. Окна первого этажа бдительно оберегались охранными заклинаниями от ушлых и любвеобильных адептов, поэтому Мору пришлось попотеть, забираясь на второй этаж.

Мы оказались в сушильной комнате. Здесь было жарко, сухо и рядами на веревках висело белье. Приятель вместо того, чтобы сразу ринуться в коридор, начал выбирать себе… халатик! И полотенце к нему в тон.