– Спасибо за заботу, но я давно уже вышла из возраста, когда общественное мнение что-то для меня значило, – ответила холодно. – Что ж, пойду схожу к Серафиму Эдиктовичу, намекну ему, что если он не поменяет мне форму и не выдаст талоны на питание, то после ареста ректора его тоже отправят на каторгу или на пенсию. В принципе, для старого вояки разницы никакой.
От моих слов Вениамин Савельевич схватился за сердце и побледнел еще сильнее, похоже, до него только дошло, что все может закончиться не так уж хорошо. А Черный Властелин неожиданно улыбнулся по-настоящему. А ничего так у него улыбка, приятная, и даже взгляд стал чуточку человечнее. Вот что юмор с человеком делает. Хотя он мог просто обрадоваться моему уходу. Прощаться я не стала, посчитав это излишним. Кто знает, возможно, мне сегодня повезет еще раз пообщаться с ректором, пока он не стал бывшим.
Глава
Я – звезда! Даже звездища в рамках отдельно взятой академии. За несколько дней моего пребывания в стенах учебного заведения только ленивый не склонял мои имя и фамилию. Преподаватели в единодушном порыве презрительно поджимали губы при виде меня. Некоторые уже успели заявить, что их предмет я не сдам, другие же молча заваливали дополнительными заданиями. Студенты меня втайне поддерживали, но в силу нашей разницы в возрасте не без оснований подозревали в шпионаже в пользу взрослых. Я тоже не жаждала заводить среди них друзей, да и как могло быть по-другому, если они мне в дети годились. Да-да, все шестнадцать девочек и мальчиков в возрасте от пятнадцати до семнадцати лет. Каждый – со своей сложной судьбой. Почему? Да потому что только у магов, перенесших потрясение, насилие, горе и другие столь же неприятные и страшные вещи, возникают проблемы с контролем дара.
Каким боком это касается меня? Я так подозреваю, что это мелкая месть ректора, именно он определил меня в группу к детям с нестабильными магическими способностями. Жаль, с должности его пока не сняли, но разбирательство еще не закончено, так что все может быть. Тем более если за дело взялся Мстислав Федорович. Сама я с этим человеком не была знакома, но по редким подслушанным разговорам поняла, что он важная шишка при короле. Странно, что масштабную проверку решили провести после моего наглядного выступления перед этим чиновником. Неужели раньше никто не писал жалобы? Ладно, преподаватели были всем довольны, а студенты почему молчали? Не запугивали же их?
И так и эдак поразмыслив над всеми вопросами, я решила выкинуть их из головы как несущественные. Тем более что у меня появилась масса дел, которые требовали полной самоотдачи.
Во-первых, я с головой окунулась в общественную работу. И на волне всеобщих проверок добилась ремонта общежития на нашем этаже. Начали его конечно же с моей комнаты. На это потребовалось два дня, спать пришлось у девочек по соседству. Две девочки-первокурсницы, Лика и Нелли, меня побаивались и стеснялись. Комнатка у них была ненамного больше моей и почти такая же неухоженная. Я решила ответить добром на гостеприимство, и следующим объектом, который взялись ремонтировать, стала их комната. Одновременно шли ремонтные работы в помещениях общего пользования. Мне даже не пришлось особо этого требовать, достаточно было намекнуть, что приведу Мстислава Федоровича и покажу ему душевые с плесенью на стенах и неработающие унитазы. На робкое замечание Илоны Львовны, что сантехника вся исправна, а плесень не заводится, потому что стены обработаны магически, я нагло заявила, что ко времени проверки все будет, как сказала. А что оставалось делать? Да, плесени в душевых не водилось, но это единственный положительный момент, потому что на облупившуюся краску на стенах и отколотые местами плитки на полу без слез смотреть было невозможно. Кстати, я еще планировала добиться, чтобы заменили стиральную машину и варочную плиту, первая издавала такой звук, будто вот-вот готова взорваться, вторая сильно чадила. Приходилось открывать окна, если требовалось что-то приготовить. Я уже придумала пламенную речь, с которой пойду к ректору. В общем, я тоже слегка мстительная. Так что либо окажусь первой, кого выгонят из академии, либо к окончанию моего обучения уровень комфорта для студентов значительно повысится.
Во-вторых, учебу никто не отменял, а с учетом того, что преподаватели имели на меня зуб, задавать вопросы оказалось некому. Всем было глубоко наплевать на то, что о магии я ничего не знаю, задания мне давали наравне с другими и даже в большем объеме. На первом же занятии, куда я заявилась в полной уверенности, что для умного человека нет препятствий, пришло понимание – легко не будет. Потому что дети знали о своей магии чуть ли не с рождения, информацию о даре получили от родителей, у них же научились простейшим «фокусам». Я же чувствовала себя обезьянкой, которую отправили учиться на физмат, и она, бедненькая, пытается хотя бы понять, чем отличается физика от математики. В общем, плачевное зрелище и тяжелый удар по моему самолюбию. Будь я ровесницей моих одногруппников, предавалась бы самобичеванию и унынию. А так просто отправилась в библиотеку, там меня заочно уже знали и не любили. Препятствовать стремлению к знаниям никто не стал, но и помогать с выбором нужных книг тоже. Меня просто проигнорировали, предоставив полную свободу действий. Окинув взглядом фронт работ, я затосковала и вернулась в общежитие, решив обратиться за помощью к девочкам-соседкам. Так у меня появились наставники, все те же Лика и Нелли, я их учила искусству макияжа, а они взялись преподать мне основы магии и посоветовали, с каких книг начать самостоятельное обучение.
С другими девочками я практически не общалась, но многих уже знала по имени. На нашем этаже жили студентки первых и вторых курсов. И сразу было видно, какое благосостояние у их родителей. Богатеньких отличали форма, сшитая на заказ, красивая и удобная обувь, яркие заколки для волос, манерность и высокомерие. Уверена, в их комнатах и ремонт сделали соответствующий.
Не далее как вчера я пресекла попытку одной такой девицы заставить свою менее обеспеченную соседку по комнате стирать ее белье. За это она пообещала девчушке дать поносить одно из своих платьев. Я видела, девочка не хочет унижаться, но и отказать боится, ведь им и дальше жить в одной комнате. Пройти мимо такого безобразия я не смогла и влезла, очень уж жалко было девчонку с косичками и грустными глазами.
– Ничего она тебе стирать не станет, я запрещаю. Если что-то не нравится, иди жалуйся коменданту или самому ректору. Но не думаю, что ему будет приятно слышать, что какая-то студентка не может постирать свои трусы. А уж как мальчишки смеяться станут, – добила я самоуверенную девчонку, которая пыталась что-то возразить. Но после моих слов о парнях покраснела и сбежала в свою комнату. Тогда я повернулась к ее соседке: – Никогда не унижайся подобным образом. Для таких, как она, ты все равно не станешь своей. Лучше быть гордой. Стоит один раз дать слабину, начнут вытирать о тебя ноги. Хочешь, чтобы тебя считали тряпкой? К тому же настоящая подруга не попросила бы о таком. А если тебе нужно платье на этот ваш бал, я тебе одолжу просто так.
– Спасибо, – пискнула девочка с красными от стыда пятнами на лице и со слезами на глазах.
Бедный ребенок, похоже, она искренне верила в начинающуюся дружбу с богачкой. Захотелось обнять ее и сказать, что все будет хорошо. Обязательно, ведь по-другому и быть не может. Главное – верить.
Но девочка убежала, а я пообещала себе сделать из нее красавицу на предстоящем балу. Сама я туда не собиралась, никогда не любила танцы и большое скопление народа. А тем более не хотелось стоять у стенки и смотреть на веселящихся подростков. Хватит того, что в их компании я нахожусь целыми днями и чувствую себя старой и неприлично опытной. Насколько поняла, бал ежегодный, и на нем проводится какой-то ритуал посвящения первокурсников. Но, надеюсь, идти туда не обязательно.
Кстати, о платьях. Я была единственной женщиной в академии, которая не носила форму. Интендант из вредности ничего приличного не выдал, заказывать обмундирование портному отказался, обеспечить меня форменной одеждой для учителей тоже не захотел. Он даже не поленился сходить к ректору и вытребовать у него бумажку, в которой черным по белому было написано, что для меня сделано исключение и я могу посещать занятия в повседневной одежде. Я и щеголяла в ярких платьях по последней моде. В этот мир я попала не с пустыми руками, кое-что получилось выгодно продать, например, золотые часы, подарок бывшего мужа. Я привыкла жить в комфортных условиях, одеваться хорошо и модно, к тому же мне удалось найти перспективную работу, которая должна была с лихвой окупить все расходы. Кто же знал, что меня ждет такая подстава в виде обучения в Академии магии! Так что я поднимала себе настроение одним доступным способом – красуясь в новых нарядах на зависть всем лицам женского пола в этой богадельне.
Ну и радовала взоры мужчин, не без того. Уверена, не поддерживай преподаватели ректора, пикантные предложения от некоторых из его коллег уже последовали бы. А пока они только провожали меня взглядами, думая, что я этого не замечаю. Старые хрычи. Вениамин Савельевич был среди них самым молодым. Попадались еще лаборанты, практиканты и тому подобные лица, у которых энтузиазма обычно больше, чем наличности. Я не меркантильная, просто не готова вступать в какие-то отношения, которые априори закончатся неудачно. К тому же не так молода, чтобы верить в «рай в шалаше», и не так стара, чтобы связываться с альфонсом. То есть процент вероятности остаться в одиночестве с каждым годом увеличивается в геометрической прогрессии. Но я смирилась с этим еще в родном мире, а здесь, глядишь, созрею и обзаведусь кошкой или щенком. А ведь это мысль? Где бы достать животинку? Водила бы ее поливать коврик в приемной ректора.
Упс, размечталась и чуть не свалилась с лестницы. Черт бы побрал этих библиотекарей с их бойкотом! Мне теперь приходится в туфлях на каблуках скакать по деревянной лестнице, чтобы добраться до заветных книг, и пачкать платья, ведь пыль на верхних полках не вытиралась веками. А еще начинаю думать, что эти тихушники каждый день все нужные мне книги переставляют на полки повыше, чтобы смотреть, как я пытаюсь до них добраться, и хихикать. Похоже, у меня паранойя. А скоро еще будет и сломанная нога, потому что лестница снова заскрипела и покачнулась. Я вцепилась в полку, раздумывая, пора уже начинать вопить или нет? Вдруг библиотекари решат, что проще подтолкнуть лесенку, а потом приложить меня по голове вон тем гримуаром толщиной в два кирпича? Ой, как жить-то хочется, пусть даже и в этом дрянном месте!
– Мужчина! Мужчина… – окликнула я представителя противоположного пола, случайно проходившего неподалеку. Рассмотреть сверху, кто именно это был, не получалось, но, кажется, не из библиотекарей. В ответ на мой зов мужик закрутил головой, поскольку не понял, откуда идет голос. – Мужчина, да вы голову-то поднимите и наверх гляньте. Кого вы у себя под ногами ищете? Лилипутов?
– Это вы мне? – с несколько ошалелым видом посмотрел на меня Черный Властелин. Вот же принесла его нелегкая в библиотеку, не мог в другом месте погулять? По-любому какой-нибудь лорд или барон, а я его «мужчиной» обозвала.
– А вы видите здесь кого-то еще? – перешла я в наступление, решив применить известную истину на практике. – Уверяю вас, в данной библиотеке ни лилипуты, ни эльфы не водятся, только крысы иногда пробегают.