— А мне наплевать.
Я подошел к камню.
— Слушай, ты, урод. Мне будет приятно раздавить твою голову, или что там у тебя вместо нее? Приходи! Я уничтожу тебя! Решил захватить этот мир? Выгнали из своего? Или силенок не хватает жить спокойно? Хочешь рискнуть своей задницей? Или ты компенсируешь что-то, путем захвата миров? Как Нечто? Вы так предсказуемы и похожи.
Камень вспыхнул и засохшая кровь начала плавиться. В воздухе повис запах меди и ржавчины.
— Ты посмел пренебрежительно говорить с божеством! Твой век короток, а ум узок! Ты мелкая песчинка в вечности и задираешь свой нос так высоко!
— Да, — пожал я плечами. — Эта песчинка только что подорвала твою задницу, что ты так раскричался. Что ж, приходи, я жду.
— Да я тебя…
Но сил в камне не хватило. Он треснул и рассыпался в мелкую крошку.
Я посмотрел на ребят. Они молча смотрели на меня, выпучив глаза.
— Кузнецов… Ты понимаешь, что сейчас сделал? — прошептал Марк.
— Да, — твердо ответил я. — Объявил войну божеству.
— Миша, это очень серьезно! Ты же умрешь! — воскликнула Света. — Ты подумал о семье? Это же один из богов!
— Я знаю. Мы собираемся терпеть нашествие то хаоса, то теперь вот этого дурацкого пастуха? Неужели, вы думаете, что просто сдерживая метеоритных монстров, мы победим?
Ребята молчали. Один Дима вышел вперед и похлопал меня по плечу.
— Да, Мишаня, ты не перестаешь меня удивлять! — улыбнулся он. — Я всегда на твоей стороне, какими бы абсурдными у тебя не были идеи!
— Спасибо, друг.
Дима обратился к остальным.
— А вы что, забыли, сколько раз народ сомневался в Мише? Сколько болтали о том, что он не победит Сахалинских князей? А до этого?
— Надо возвращаться домой, — наконец произнесла Света. Вид у нее был очень уставший.