Во всем происходящем виноват кто-то другой!
Есть благодарности – и Благодарности.
В зависимости от ситуации, отношения… да много от чего.
Москит считал себя человеком благодарным. А то и с большой буквы. И было, было за что.
Если бы лет пятнадцать тому назад кто-то спросил мальчишку по кличке Москит, какая его судьба ожидает, он бы ответил одним словом. Паршивая.
И было отчего так говорить.
Москит был из бедной семьи. Отец очень уважал три вещи, а именно – выпить, подраться и сделать матери очередного ребенка. А вот зарабатывать…
Вы, сеньоры и таны, в своем уме? Зарабатывать? Может, он еще и работать должен?!
Пффффф!
Он свое ценное дело сделал, то есть ребенка… а чего там баба дальше крутить будет, ее дело. Ее ж никто рожать не заставлял…
Нет, что-то он зарабатывал. И в дом приносил.
Но было этого так мало и так паршиво, что семья постоянно жила на грани… да что там! За гранью нищеты!
Мать и шила, и стирала, и подаяние просила, бывало… это уж когда здоровье вообще ничего не позволяло. А первым воспоминанием Хуана Валерио Дельрио, а именно такое имя дали Москиту при крещении, был голод.
Жуткий, острый, скручивающий все внутренности.
Вторым – холод.
Третьим – боль.
Папаша, чтоб его демоны на том свете драли, как им понравится, детей не любил, мог и пнуть, и подзатыльник дать, а единственное средство общения, которое ему было доступно… если без рукоприкладства – крик и ругательства.
Почему мать это терпела?
Хуан Валерио так и не понимал никогда. Вот правда – почему?
Могла бы и уйти от отца, и прибить его сковородкой, и много чего сделать… и не делала.