Черное зеркало, белый алтарь

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты!!! Это все ты!!!

Я повернулась и с интересом поглядела на Аделаса.

Вот ведь… придурок жизни! Я тут в своих новых комнатах вещи раскладываю-развешиваю, а он влетает и орать начинает. Как есть придурок.

– Все – это что?!

– Не отрицай!!!

– Не буду. А что не отрицать-то?

– Ты… ты… – заело парня.

– Я так понимаю, – атара Малинара, конечно, все это услышала, дверь-то дурачок не закрыл, – тэр Лоринский имеет в виду, что ты виновата в тех бедах, которые приключились с родом Лоринских.

Как же мне захотелось треснуть недоумка по башке сковородкой.

– Ах ты ж… гадина! – невежливо выразилась я. Аделас опешил и попятился. Я пошла на него грудью. – Значит, как меня замуж выдавать за какую-то пакость – это можно! Как детей моих себе отнимать – можно! Как меня в жертву на алтарь – нормально! А по морде, значит, мы за все это огрести не желаем?!

Аделас попятился еще дальше.

Понятно, для него это было привычной тактикой, но привычка – одно, а когда оно вот так, озвучено в лицо и без прикрас, – другое.

– Я…

– Что – я?! Свинья! Ты все это и собирался со мной проделать! И на детей, которых я бы нарожала, наплевать! Или Далия твоя их бы усыновила?! И любила как своих?

О детях Аделас вообще не задумывался, это видно. Наплодил бы – и бросил.

Любить?

Сердце Лоринского навсегда было занято самым лучшим человеком мира. Им самим.

– Ты не имела права…

– Сопротивляться?! Выжить?! Да пошел ты…

Подобрать подходящий адрес я не успела. В коридоре появился ректор: