– Ты!!! Это все ты!!!
Я повернулась и с интересом поглядела на Аделаса.
Вот ведь… придурок жизни! Я тут в своих новых комнатах вещи раскладываю-развешиваю, а он влетает и орать начинает. Как есть придурок.
– Все – это что?!
– Не отрицай!!!
– Не буду. А что не отрицать-то?
– Ты… ты… – заело парня.
– Я так понимаю, – атара Малинара, конечно, все это услышала, дверь-то дурачок не закрыл, – тэр Лоринский имеет в виду, что ты виновата в тех бедах, которые приключились с родом Лоринских.
Как же мне захотелось треснуть недоумка по башке сковородкой.
– Ах ты ж… гадина! – невежливо выразилась я. Аделас опешил и попятился. Я пошла на него грудью. – Значит, как меня замуж выдавать за какую-то пакость – это можно! Как детей моих себе отнимать – можно! Как меня в жертву на алтарь – нормально! А по морде, значит, мы за все это огрести не желаем?!
Аделас попятился еще дальше.
Понятно, для него это было привычной тактикой, но привычка – одно, а когда оно вот так, озвучено в лицо и без прикрас, – другое.
– Я…
– Что – я?! Свинья! Ты все это и собирался со мной проделать! И на детей, которых я бы нарожала, наплевать! Или Далия твоя их бы усыновила?! И любила как своих?
О детях Аделас вообще не задумывался, это видно. Наплодил бы – и бросил.
Любить?
Сердце Лоринского навсегда было занято самым лучшим человеком мира. Им самим.
– Ты не имела права…
– Сопротивляться?! Выжить?! Да пошел ты…
Подобрать подходящий адрес я не успела. В коридоре появился ректор: